суббота, 27 октября 2012
10:25

old-diplomat
Операция "Преемник"
Фанфик



читать дальше

@темы: "Завершённое строительство", Star Wars, Фанфики

URL
Комментарии
27.10.2012 в 18:33

old-diplomat
– Извините, но тут вы как-то... просчитались.
– А я говорю, вы его убьёте. Буду с вами ещё более откровенен: ваш друг – единственный мой достойный противник во всём вашем курятнике. И без вас мне до него добраться сложнее, чем с вами.



– Я старый человек, милорд, но с памятью у меня всё в порядке. Раньше вы говорили о Сайфо-Диасе, что он глуп как пробка. И надпочечники у него работают как у самого обыкновенного мужчины. Вряд ли он может вам противостоять.
– Да я просто поразился его глупости, когда он в вашем присутствии набрал пароль входа в систему своих секретных резервных фондов! Из сентиментального чувства снабдить вас хоть какими-то денежными средствами... У Ордена так-таки есть деньги – наши сенаторы не зря толкуют об «ауродиумовых запасах джедаев». На эти деньги можно создать целую армию! Что, молчите, мастер Дуку? Слов нет? Вот и у меня тоже нет. В таком свете финансирование Храма республиканскими налогоплательщиками выглядит как формальный грабёж, это я вам говорю как глава государства. И знаете, что меня потрясло до глубины души? Не сам размер фондов Сайфо-Диаса, а масштаб сравнения с той подачкой, которую он записал на вашу карту! Вот это легендарная джедайская дружба! Скажу вам, что мой собственный учитель оставил мне неизмеримо больше... м-м... материальных благ. И это мне, своему ненавистнику и убийце! А ваш лучший друг, брат, ближе которого у вас не было... Две тысячи? Вам, нищему старику, отдавшему Ордену семьдесят лет жизни и выкинутого вон без кредитки за душой? Да-а... А ваш учитель? Он-то хоть палец о палец ударил, как-то подбодрил вас перед поединком не на жизнь, а на смерть с заклятым врагом джедайской веры? Или выкатил вас, как пробный шар, лёгким пинком – и всё?
Граф с видимым бесстрастием выслушал эту тираду, но Палпатин по одному запаху своего противника почувствовал окраску его мыслей. И жёлтого в яркой ауре старого воина не было и в помине. Только красное.
– А ведь если воспользоваться этими средствами с умом... а, мастер Дуку? Поезжайте на свою Серенно и давайте... это... спасайте мир от ситха. Создавайте какой-нибудь Фронт Обновления Галактики или, там, Конфедерацию Независимых Систем. Уводите, так сказать, корабли из гавани, пока шторм не разнес их в щепки. Как вам эта идея?
– Милорд, я должен подумать... Понять, что я могу сделать... в такой ситуации.
– Думайте. И сообщите мне о результатах ваших раздумий, чтобы я знал, каким образом могу... м-мнэ... быть вам полезным.
– И вот ещё, милорд. Вы строите некоторые расчеты на втягивании в вашу орбиту этого мальчика, Энакина Скайуокера. А не боитесь, что он вам не достанется? Предположим, я убью его, а не Сайфо-Диаса?
– Мне нравится ход ваших мыслей! – рассмеялся довольный Палпатин. – Только примите наконец к сведению, что я не боюсь вообще ничего.
Старый граф посмотрел на додекаэдр и на красный кристалл. Вдохнув небольшую порцию воздуха, он встал и заговорил – сначала тихо, потом всё громче и громче:
– Послушайте, Кос... Ведь если вы действительно можете всё поменять... Если вы дошли до такого поста, если вы так много знаете... Вы можете стать спасителем Республики. Спасителем с большой буквы. Вы перестали быть человеком – но не перестали же быть живым! Вы сами сказали, что наступили последние времена, Свет погружается во тьму, а Тьма озаряется светом. Так выполните своё предназначение. Снимите эту личину зла и исполните пророчество, если вы – Избранный! Это ваш шанс вернуться в мир живых! Может быть, последний шанс для вашего духа. Я помогу вам всеми моими ничтожными силами, как моему брату, как моему сыну-в-Силе! Пусть даже вы на стороне Тьмы – станьте её левой рукой! Если сейчас мир погружён во тьму – верните его на правильный путь!
Дарт Сидиус удивлённо поднял редкие белёсые брови.
– Я просто... потрясён вашим идеализмом и вашей самонадеянностью, мастер Дуку. То есть, я слышал, что «синяя нитка» эксплуатирует мужское начало до полного отрыва от действительности и что люди Огня переоценивают себя и свои способности в разы, но всё-таки полагал, что вы как-то… м-мнэ… скромнее. Я, конечно, верю в вашу святейшую готовность положить живот на алтарь и всё такое. Но объясните мне ради всех путей Силы, что такого надо спасать в Республике? Систему государственной власти? Орден джедаев – это в совершенстве организованное и дисциплинированное бессилие? Сенат – разложившееся болото местечковой тупости и снобистского вырождения? Систему представительств? Судебную систему? Проворовавшихся чинуш? Я всю жизнь работал в системе госуправления, так что прекрасно разбираюсь в предмете. Это государство себя исчерпало. Момент реформы для него давно упущен, ещё в позапрошлом веке, если хотите знать моё мнение. И сейчас есть две возможности: дать ветхому зданию рухнуть нам на головы всеми своими камнями – или аккуратно его подорвать, чтобы оно провалилось внутрь. С минимальными потерями.
Но выслушав эту тираду, Дуку не отступил:
– Да, государство, как платье, иной раз требует перемены. Но тела-то неужели не жаль? Ну, начнётся война этого вашего Фронта Перемен – или как вы там его хотите назвать – против Республики. Ну, начнут, как вы говорите, падать камни и стирать в порошок всех без разбору. Какие уж тут минимальные потери, ваше превосходительство? Неужели вас не пугает перспектива скатывания всей системы обитаемых миров в полный хаос? В деградацию, в дикость? Хаос ведь и вас не помилует.



– Не пугает! – на этот раз Палпатин даже повысил голос. – Ещё раз говорю вам: меня ничего не пугает. А хаос тем и хорош, что все возможности в нём равно вероятны. На первых порах это действительно будет хаос, но – управляемый. Управляемый мной. У меня есть хороший план. Если вы будете моим помощником, я посвящу вас в детали этого плана. Вместе мы проработаем его до мельчайших деталей. В результате система очистится и выйдет на новый уровень. На тот уровень, который мы для неё сформируем.
– И что же будет на выходе?
– Превращение конфедерации в федерацию с монархом во главе. С дееспособными силами правопорядка и умеренным либерализмом в экономической политике.
– То есть очередная империя ситхов? – не смог сдержать иронии мастер Дуку.
– Назовите хоть дровами, лишь бы в печку не кидать.
– Извините, милорд, но я верну вам замечание о нескромности. Вряд ли у вас что-нибудь получится в одиночку.
– Ну, до сих пор же получилось, – снисходительно фыркнул ситх. – У меня есть множество сторонников и помощников. Пускай они не знают конечного результата своей деятельности, главное, что я знаю. К слову, о «левой руке». Вы когда-нибудь читали надписи на цоколях статуй у входа в Храм? Напоминаю вам одну из них: «У настоящего мастера обе руки правые».
Дуку с тоской посмотрел в окно, на весёлый солнечный свет.
– Милорд, я тоже могу напомнить вам слова мастера Ксендора: «Кто пытается занять место Смерти, хватаясь за её косу, вряд ли сумеет остаться с целыми руками».
Палпатин хмыкнул:
– Друг мой, мы можем долго перебрасываться цитатами древних мастеров. Но давайте вернёмся в день сегодняшний. При всей ограниченности джедайской подготовки вы хороший мастер, если смогли дожить до таких лет. Обычно мужчина с духом Огня на вашей работе сгорает, как уголёк. А вы живы и, как я вижу, сдаваться не собираетесь.
– Не собираюсь.

URL
27.10.2012 в 18:33

old-diplomat
– Что ж, это достойно уважения. Я предлагаю вам, без дураков, стать моей правой рукой.
– То есть третьей правой рукой? Не слишком ли много для вас одного?
– «У шамана три руки» – это ведь одна из наших священных песен, которая исполняется в вашем Храме в день Благодарения?
– В этой песне поётся о джедае, а не о ситхе.
– В ней поётся о великом воине, владеющем Силой и познавшем середину Жёлтого. Это наша мантра, которую джедаи присвоили себе. Но они не понимают, какие знания в ней закодированы, потому что утратили связь с Силой. Я верну вам эти знания и эту связь. Как ваш старший брат.
– Я бы с радостью назвал вас своим братом, Кос, если бы вы были на стороне жизни. Но то, что я слышу от вас, – это голос смерти.
– А этот мир достоин только смерти, мастер Дуку. Ну, сами-то подумайте, в какую ещё сторону можно его повернуть? Его куда ни поворачивай, это будет всё та же дорога: позолота лицемерия, прикрывающая фекальные массы скотства. Вот его жёлтое, которое не желтеет. Я этот мир ненавижу. Мечтаю только об одном: сломать его весь. Всё в нём перевернуть.
Старый джедай пристально посмотрел в глаза канцлеру.
– Не перевернуть, Кос. Переиграть. Вы мечтаете переиграть. И если вы Абсолют, вы ведь можете повернуть время вспять. Родиться в другой семье, на другой планете! Ведь можете?
– Зачем?
– Чтобы узнать, что жизнь прекрасна – но только тогда, когда тебя любят. Я знаю, что говорю. Мои родители очень любили меня. К несчастью, они рано умерли, погибли. А вот ваша семья вас не любила, я это ясно вижу, Кос. Мать вас не любила. Это, конечно, большое горе. Оттого вы так... обозлились на жизнь. И это не поправишь ни женскими гормонами, ни извращённой логикой. Есть лучший способ добиться того, чего вы хотите. Займите моё место в прошлом, родитесь в моей семье. Ради того, чтобы вам помочь, я охотно пожертвую своей жизнью. Может быть, это изменение во времени спасёт и моих родителей, и вас.
Хозяин кабинета пошевелил губами, но нашёл слова только после двухминутного молчания.
– Я, конечно, очень ценю вашу откровенность, граф. Но родиться в вашей семье… На такой подвиг я никак не готов, уж извините. Если я правильно помню, ваши родители и сестра вашего отца нашли смерть полностью в духе их жизни: на них упал аэростат с пиротехникой во время какого-то особенно шумного национального праздника, не так ли? Ну, о фантастическом легкомыслии вашей матушки мы говорить не будем, чтобы не драматизировать ситуацию. А ваш дядя, который отсутствовал на трибуне для почётных гостей лишь по счастливой случайности... Заключалась это счастье, собственно, в следующем: накануне праздника он проиграл всё своё состояние в доме развлечений самого сомнительного толка и даже собирался покончить с собой. Но поскольку он был сильно нетрезв, то уснул быстрее, чем смог выдернуть ремень из штанов, чтобы повеситься. А когда он проснулся – вернее, был разбужен сообщением о гибели брата и жены, то кончать с собой почему-то передумал. Об этом курьёзе писали в сереннийской прессе, я читал. Это вам ещё крупно повезло, что дяде удалось пристроить вас в джедаи.
– Много же вам пришлось перечитать всякой грязи, чтобы подготовиться к нашей встрече, – заметил Дуку. – Я так понял, что копаться в чужом белье – именно то занятие, которое лучше всего удаётся вашим белым рукам. Тут вы действительно мастер. Но вот парадокс: при всех недостатках моего семейного и джедайского воспитания, при всех бедствиях и несчастьях, которые мне пришлось испытать, я чувствую себя счастливым человеком, а вы нет. Если бы вы только могли знать, каково это – прожить счастливую жизнь, быть нужным в мире… Ради этого можно пожертвовать и избранностью, и одарённостью в Силе, честное слово.
– Какие поэтические образы! «Хочешь, горбун, поменяться, твоею судьбою с моей…» И как возвышенно вы мыслите! Какая благотворительность с вашей стороны! Но позвольте, мастер Дуку, – мстительно улыбнулся ситх – вы и сейчас чувствуете себя счастливым человеком?
– Да, милорд. В сравнении с вами – безусловно.
– Ах, да! «Они догонят нас, только если мы будем бежать». А вы ведь бежать не собираетесь, вы горите желанием принять бой. Но вот незадача – джедаи выгнали вас вон, отобрав даже ваше оружие, вашу единственную собственность! Что, ваша светлость, жалеете, что при вас нет меча, правда?
– Наоборот, милорд, я рад этому. Иначе наш Орден обвинили бы в убийстве Верховного канцлера. Началась бы отвратительная бюрократическая свистопляска… У нас много врагов среди власть имущих. Нужно, чтобы прошло некоторое время с момента моего официального ухода. Чтобы никакая сенатская морда, связанная с мафией Внешних территорий, не привязала вашу смерть от моей руки к нашему Ордену.
– Убийство джедаями главы государства – какая грандиозная идея, мой сиятельный брат! Я её запомню. Кстати, возьмите этот кристалл и сделайте себе меч по руке, – Палпатин подвинул красный камень в сторону Дуку. – Вам пригодится оружие, к которому вы привыкли.
Старый джедай посмотрел в лицо ситху. На губах Дарта Сидиуса играла тонкая гадкая улыбочка.
– Хорошо, милорд, я сделаю меч из вашего кристалла. Вы погибнете в полном соответствии с убеждениями вашей сумасшедшей религии – от красного клинка.
– Вот и славно, – удовлетворённо кивнул Палпатин. – При случае я с удовольствием дам вам пару уроков фехтования. Чтобы вы понимали, с кем имеете дело. Это будет мой знак признательности за того вашего сына, который состоит у меня на службе. Видели бы этого паренька, когда я нашёл его на улице! Нашёл, отмыл, высушил, отполировал... Сейчас это настоящий государственный деятель. Осанка! Речь! Государственный ум! Если бы я не собирался жить вечно, то – Сила слышит, что я не вру – сделал бы его своим официальным преемником.
– У вас вырабатываются стойкие галлюцинации, Дарт Сидиус? К вашему сведению, все мои сыновья ушли в Силу. Вам их не достать.
– Нет, светлейший граф, Сейт Пестаж, матушку которого вы так опрометчиво облагодетельствовали, – вовсе не моя галлюцинация, а ваше собственное произведение. Плоть от плоти, прошу прощения за подробности.
– Вы имеете в виду сына грузчика Пестажа? – презрительно бросил старый граф. – Внимательно читайте ауры, милорд. Надеюсь, вы не выдвигаете к врачу, наблюдавшему вашу мать, требования о наследстве? Или это он виноват в вашем рабстве на Тёмной стороне Силы?
– Друг мой Дуку, какая разница, как я отношусь к давно покойному врачу моей давно покойной матушки? А вот то, что Пестаж собирает все молнии небесные на головы вашего святого семейства – это факт действительности. И если вы не оградите вашу семью от притязаний его дикого эгоизма, вашему внучатому племяннику останется только достать прадедовский ремень с монограммой фамилии и повеситься. Но давайте поговорим сейчас о более насущной теме. О ликвидации Сайфо-Диаса.
– Милорд, я не вижу причин, по которым я должен выполнять ваши прихоти. Если вы так всемогущи, идите сами и убейте его.
– Уже прогресс, мой любезный брат! То есть в принципе вы уже не возражаете против его смерти? Один – ноль в мою пользу. Ладно, Сайфо-Диаса положим пока под сукно. Тогда выполните, пожалуйста, другую мою просьбу, совсем пустяковую. Вот здесь, – Палпатин открыл ящик стола и положил перед Дуку плоскую коробочку, – собраны данные о нескольких «охотниках за вознаграждением». Подберите мне одну-две толковые кандидатуры. Протестируйте их, погоняйте хорошенько, присмотритесь, кто из них действительно стоящий солдат удачи… Даю вам сроку четыре месяца. Если через четыре месяца вы не вернётесь с докладом, вас могут ждать неприятные неожиданности. Например, случится некроз в мозгу, или выпадение памяти, или вы превратитесь в марионетку у меня на ниточке – да мало ли что может произойти со старым человеком, не так ли? И… и я даже не знаю, кто тогда избавит этот прекрасный мир от злого ситха!
– Я понял вас, милорд. Из этого списка, – старый граф постучал пальцем по коробочке, – должны остаться всего двое?
– Да хоть один, но чтобы этот уж был ух, кремень! Поработайте «санитаром пространства», это галактике пойдёт только на пользу. Если хоть один уцелеет… после вашей проверки на вшивость… На него будьте любезны составить подробную характеристику. Рост, вес, интеллект, пространственное воображение, владение оружием, скорость реакции, интересные особенности личности. Ну, думаю, хотя бы этому вас не нужно учить? Идите, и да пребудет с вами Сила.


URL
27.10.2012 в 18:41

old-diplomat
...
Энакин Скайуокер уже повернулся спиной, чтобы выйти из кабинета с разбитым панорамным окном.
«Нет, в таком виде и с такими мыслями его нельзя отпускать, он мне только всё испортит, – подумал Палпатин, потирая подлокотники кресла, чтобы хоть как-то отвлечься от мучительной боли. – И сам я сейчас ни на что не гожусь... Мама...»
Всё его тело кричало в беззвучных муках. Кожа пылала, словно обваренная крутым кипятком. На уровне внутренних органов поражения были ещё страшнее. Сгорели целые катаболические цепи, и сейчас он не мог бы помочь себе ни кальциевым порошком, ни сахаром, ни водой. Мидихлориановая армия в его крови соскребала последние резервы глюкозы с повреждённых молекул и бросала прямиком в мозг. Благодаря этой незримой помощи он дышал, мог сидеть прямо, говорить и даже улыбаться. Дышал. Триумф был в том, что после всего он дышал. Значит, многое ещё поправимо.
– Постой, – сказал он в спину Энакину, делая глубокие вдохи ртом, омывая воздухом несчастный язык, который безостановочно взывал к хозяину о пощаде, и осторожно выпуская воздух через нос. – Приказ отменяется. Подойди сюда.
Молодой человек послушно вернулся к столу, за которым сидел обезображенный канцлер Галактической Республики, переживший покушение джедаев. Синюшно-фиолетовый оттенок придавал оплывшему лицу главы государства вид жуткой резиновой маски.
– Я ещё не поблагодарил тебя за спасение моей жизни. Ты же видишь, я сейчас немного выбит из колеи...
– Я тоже, сэр...
– Да, мой мальчик, борьба за власть – это не званый обед, не рисование и не вышивание, она не может совершаться изящно, деликатно и благородно.
– Я понимаю...
– Не пугайся, что моё лицо так пострадало. Просто я способен... был способен... не только к лёгочному, но и к глубокому кожному дыханию, и даже к фотосинтезу. В особых клетках кожи находился мой наибольший энергетический запас. Он весь сгорел в бою – как склады взрываются. Ты видел. Но это ничего. С каждым вдохом мидихлорианы регенерируют моё тело изнутри. Ты ведь чувствуешь, как отступает моя боль?
Энакин кивнул.
– Ну, вот. Я восстановлюсь. Я действительно могу очень многое. Многому научу и тебя. Садись. Теперь, когда всё время наше, расскажи толком: в чём твои проблемы? Чтобы я не строил догадки, а знал всё точно.
– Может быть, вам прилечь?
– Нет-нет, это лишнее. В этом кресле мне тоже очень удобно.
– Ваше превосходительство...
– Теперь ты можешь звать меня «учитель» или «владыка».
– Спасибо, учитель.
– А знаешь, что значит имя, которое я тебе дал?
– Нет, учитель. Что же?
– Судьба. Я подарил тебе твою судьбу.
Бывший джедай Энакин Скайуокер глубоко вздохнул.
– Так что там с Падме? – спросил Палпатин, чтобы переключить мысли молодого человека с темы предательства. Тот, разумеется, сразу откликнулся:
– Она... В общем... Мы с ней ждём ребёнка. И меня почти каждую ночь мучают кошмары о том, что она умирает от родов.
«Это хорошо бы, – мстительно подумал владыка-ситх. – Проклятая баба! Лежит у меня на пути как колода! Только не колода она, а настоящее противотанковое заграждение. Или силовое поле. Или гематоэнцефалический барьер».
Подумав о последнем, он с радостным чувством встретил восстановление бесперебойного питания мозга – и дышал, дышал полной грудью. Вот уже и язык не лежит в его обожжённом рту, как подмётка от джедайского сапога, а потихоньку наполняется влагой... Ну, сейчас дела пойдут быстрее. Теперь главное – поскорее восстановить ткани надпочечников.
Да, это из-за сенатора Наберрие ему уже второй десяток лет приходилось на ходу перестраивать свои планы. Она пожирала его время и его состояние. Финансовые затраты на то, чтобы с каждым новым шагом держать её в мало-мальски контролируемом коридоре, возрастали на порядок, а то и на два от первоначальных. Интеллектуальные и нервно-психические затраты и вовсе не поддавались подсчёту. И ведь чего он только не предпринимал, чтобы избавиться от неё...
Но в данной конкретной ситуации её наличие в ткани жизни подарило ему победу.
«Победу будешь праздновать, когда она станет действительностью!» – строго напомнил себе ситх.
Глаза уже не резало тысячью мелких острых кристалликов. Горло уже не пенилось мылом и не хрипело. Язык увлажнился так, что Палпатин смог сделать осторожный маленький глоток. Молодая тонкая плёнка слизистой носоглотки обрастала новыми клетками с каждой минутой. Но лицо по-прежнему горело адски.



Он достал из боковой тумбочки изящную стеклянную бутылку минеральной воды «Озёрный край», налил в стакан и аккуратно втянул в себя. Энакин терпеливо ждал, когда владыка-ситх заговорит.
– Уф-ф... Как будто снова на свет родился... Я перед тобой в неоплатном долгу, друг мой Дарт Вейдер. Значит, сны тебя беспокоят... Уф-ф... И только в этом проблема?
– Да! Падме ждёт ужасная неотвратимая смерть! Как, как ей помочь?!
– Мальчик мой, да тут вообще нет темы для беспокойства. У ребёнка, которого она носит, есть мидихлорианы, ты сам это знаешь. А медицинская наука не зафиксировала ни одного случая гибели матери мидихлорианового ребёнка во время родов. Уверяю тебя, нет никакой угрозы для её жизни. Ни малейшей.
– Да? Почему же мне всё время снится этот проклятый сон? Это так, как с мамой... Про неё мне тоже снилось, снилось – а потом она умерла!
– Не знаю, что это за кульбиты твоего подсознания. Но я чувствую, что ты мне не веришь... Давай сейчас зайдём в любую библиотеку, – Палпатин вызвал из стола компьютер, потыкал в светящиеся клавиши, отмечая, что пальцы уже сгибаются. – Ты сам убедишься, что я тебя не обманываю. Помню, в одном медицинском учебнике описывался случай, когда деревню в горах смело обвалом после извержения вулкана, и до трупов докопались только через четыре дня. Там была беременная, она выжила, потому что её ребенок был чувствителен к Силе. Сейчас я найду, ты сам прочитаешь...
– Вы это точно знаете? Что Падме не умрёт?
– Совершенно точно.
– Хорошо. Я вам верю. Вы ведь тоже... лучше себя чувствуете?
– Да. Я уже восстановился процентов на семьдесят.
Канцлер погасил компьютер и снова взялся за бутылку минеральной воды. На этот раз, прежде чем сделать глоток, он развёл в стакане ложку сахара.

URL
27.10.2012 в 18:41

old-diplomat
Энакин неотрывно следил за этими манипуляциями.
– Знаете, учитель, а ведь мастер Йода...
– Что же мастер Йода?
– Он сильнее, чем мастер Винду.
– Об этом не переживай. Для меня не сильнее. Битва для Воды с Водой гораздо легче, чем с Землёй. Понимаешь? Потому тебе было так трудно с Оби-Ваном. И он, и мастер Винду подавляли тебя. Но теперь, мой мальчик, ты наконец-то свободен. И тебе больше не надо скрывать свой брак с Падме.
– Да. Спасибо, учитель.
– Я всегда знал, что освобожу тебя из джедайского рабства. По-настоящему освобожу!
– Спасибо, учитель, – повторил Скайуокер, но гораздо тише.
Дарт Сидиус вынул из недр стола маленькую коробочку и выкатил оттуда две красные пилюли, которые тут же исчезли в провале его чёрного рта.
– Но не будем терять времени. Я хочу сразу же вооружить тебя знаниями, которые укрепят твою связь с Силой. Укрепят... ох... Мне ещё не стоит сильно двигаться... Ну, ничего...
– Что принести, Владыка?
– Я сам, сам, не беспокойся. Там у меня в сейфе, я уже открыл, сейчас прилетит.
И правда, из внутренних покоев канцлера через открытую дверь, на пороге которой лежали три тела в джедайских плащах (Скайуокер старался туда не смотреть), уже плыл по воздуху небольшой предмет пирамидальной формы, отблёскивающий жёлтым.
Золотистая пирамидка приплыла прямо в руки канцлера.
– Это голокрон одного из величайших адептов Силы, который жил очень давно, но, можно сказать, что он никогда не умирал. Дарт Андедду – так звали этого мастера – говорит на древнем языке, которого ты не знаешь, но поймёшь интуитивно, через Силу. А дыхательные упражнения он очень хорошо объясняет и без слов. Ты выучишь первый комплекс, «Огненный глаз». Эта техника даёт в бою невероятную мощь. Я сейчас уйду… А когда позову тебя, ты придёшь в Храм. И мы проведём твоё посвящение в храмовой пещере. Так, как я мечтал это сделать для своего любимого ученика.
Энакин в крайнем изумлении захлопал глазами.
– Учитель, вы хотите идти в Храм джедаев?! В таком состоянии?! Один?!
– Мне уже лучше, мой мальчик. Всё не таково, каким кажется. Я уже почти здоров. Вот только зубы, полагаю, у меня сейчас выглядят ужасно. Мидихлорианы вытащили из них кальций, чтобы сохранить кости. Ну, и это ничего, через некоторое время нарастут и они. И знаешь, мне очень приятно, что ты за меня так переживаешь. Так искренне. Спасибо. В храмовой пещере мы с тобой вместе споём священную мантру «У шамана три руки». Ты ведь теперь моя третья правая рука.
Энакин посмотрел на свой протез в чёрной перчатке, потом перевёл взгляд на канцлера. Руки Тёмного владыки, как и лицо, были синюшно-лиловыми, с фиолетовыми жилами.
– Это пройдёт, – улыбнулся Палпатин, перехватив взгляд молодого человека. – Через минут сорок они побелеют. Сейчас по всем венам идёт сброс шлаков, это так и должно быть. Я научу тебя настоящей работе с телом. Я и так заложил уже многие основы для твоего быстрого переключения. Помнишь наши с тобой дыхательные упражнения? И мои уроки фехтования тебе тоже пригодились, ведь так? И упражнения на координацию движений. «Он бы подошёл – я бы отвернулась – он бы приставал ко мне – я б ушла – он бы зарыдал – я бы улыбнулась...».
– «... я б его до паники довела...», – медленно проговорил молодой человек. – Так это была не простая детская считалка...
– Нет. Это не простая считалка.
Скайуокер опустил глаза и спросил, запинаясь:
– Почему вы раньше... Не сказали мне, что вы...
– Не сказал, что я ситх? Друг мой Вейдер, истина отвратительна и безобразна, как новорожденный ребенок. Она безобразна всегда и для всех. Я слишком ценил нашу дружбу и оберегал твою юную душу от тяжёлых откровений. Но сейчас ты уже не мальчик и созрел до понимания... м-мнэ... действительности. Ты видишь сам, что нельзя вечно тащить на себе чужую идею, особенно такую противоестественную, как идея самоотречения во имя непонятных идеалов. Тем более нельзя одновременно тащить на себе идею – и валиться под её тяжестью. Помнишь, как ты тащил на себе Оби-Вана? Я тебе говорил «брось», а ты не слушался. Только когда ты отбросил лишнее, как это произошло сегодня, я смог говорить с тобой открыто. И видишь, дело разрушения всего отжившего не только не менее, но намного более трудно, чем дело созидания. Нам предстоит многое разрушить, прежде чем строить новое.
– Да, учитель…
– Вот и славно. Бери голокрон и иди в зал. Изучай технику дыхания. Тебя никто не потревожит. Как я понимаю, всю мою охрану мастер Винду с компанией сняли, электронную систему они тоже вырубили. И когда утром сюда придёт мой помощник, картина события откроется во всей своей неприглядности. Пусть эти трупы пока лежат. Я засвидетельствую перед Сенатом, что ты спас мне жизнь. Защитил меня и государство от джедайского переворота.
– Но учитель, сейчас же все джедаи чувствуют эти... события... Те, кто находится с флотом на орбите Корусканта...
– Я же уже сказал тебе, что у меня есть средство нейтрализовать их. В мозги клонов вшита программа, которую я сейчас запущу – и джедаям конец. Иди в зал и жди моего вызова.
Выпроводив Энакина, Палпатин принял пять ложек кальциевого порошка и включил комлинк. «Выполнить приказ 66», – сказал он в эфир.
Сколько раз владыка-ситх представлял себе, как прокатит кодовое число по языку, наслаждаясь движениями, рождающими звук... Но сейчас его язык ещё болел, и никакого вкуса мести он не почувствовал.
Чередуя приём воды и кальциевый порошок, он бегло просматривал приходящие сообщения. Затем выяснил, какое подразделение клонов стоит на охране Храма, и связался с командиром 501-го легиона. Сделав несколько глубоких вдохов и проведя внутреннюю ревизию восстановительных работ, совершённых организмом, он наконец нашёл себя достаточно сильным для воплощения нового сценария.
Да, это будет правильно: разгром Храма он не доверит никому, он сделает это сам. Померяется силами не с джедаями – сколько их там осталось-то и кто остался – необученная мелочь да старичьё? – а с памятью о несокрушимой твердыне. С памятью о своей слабости.
«Вот спасибо тебе, братец, за твой плащ и меч, – внутренне хохоча и гримасничая, радовался Дарт Сидиус своей новой придумке, снимая джедайский плащ с убитого мастера Колара и поднимая его меч с синим кристаллом. – Какое восхитительное представление я сейчас вам всем покажу! Неузнанным пришёл я в ваш Храм в первый раз, неузнанным приду и в последний. Вернее, очень хорошо узнанным, ха-ха-ха! Я Избранный? Избранный. Я выполню пророчество о равновесии? Конечно, выполню! Победитель получает всё? Именно так!»
Перед зеркалом он несколько минут превращался в Энакина Скайуокера. Получилось хорошо, но всё-таки не совсем точно. Во-первых, Энакин был слишком высоким, чтобы иллюзия удалась Палпатину полностью; во-вторых, его кожа ещё не регенерировала после катастрофического боя, а ситх требовал от своего организма новых сверхусилий.
«Есть большой риск, что после возвращения ты так и не сможешь восстановить своё лицо», – предупредило его подсознание.
Но Дарт Сидиус отмахнулся от внутреннего голоса.
«В таком случае, это будет не моя проблема, а проблема моих придворных художников и прочих лизоблюдов. С лица воду не пить!»



URL
27.10.2012 в 18:48

old-diplomat
– Учитель, но вы же говорили, что жизни Падме ничего не угрожает! Почему же она умерла?! Вы же говорили, что если мидихлориановый ребёнок, то не умирают!
– Друг мой, не умирают, если их не убивают. Но ты же её именно убил.
– Я не мог!!
– И тем не менее, она умерла от твоей руки. Ты был в сильном гневе, а такой гнев выносит не то что душу из тела, но и реки из берегов. Да что там реки, планеты с орбит сносит.
– Я её не убивал!
Палпатин с раздражением глянул на окуляры чёрной маски Дарта Вейдера
– Перестань ныть, мне это уже надоело.
Но человек в чёрной броне не унимался.
– Это вы! Это всё вы!! Вы всё подстроили, я знаю! Это вы её убили!
На этот раз раздражение Дарта Сидиуса не ограничилось недобрым взглядом.
– Во-первых, не повышай на меня голос, я тебе не Оби-Ван, – отчеканил Император не только языком по воздуху, но и, казалось, Силой по всем молекулам в крови ученика. – Во-вторых, я больше не желаю слышать её имени. Ты меня понял?
Нет, он ещё не понял.
– Вы убили мою Падме! – взревел Вейдер, как мотор на форсаже, и поднял руку в чёрной перчатке.
– Заткнись, идиот! – разгневался Владыка. В костюме Дарта Вейдера погасли все индикаторные диоды. Тихо-тихо стало не только в большом зале, но и во всей императорской резиденции. Через секунду в процесс жизнеобеспечения здания начали включаться аварийные системы. – Это сделал ты сам. Сам! И не надо навешивать на меня свои трупы! Уже пора, знаешь ли, научиться отвечать за свои поступки! Сейчас ты чувствуешь то же, что чувствовала она. Очень приятно, да? Можно ей было остаться в живых? Что, хотел бы убить и меня? Своего единственного близкого? А голову включить не пора? Ты убил уже всех вокруг – и мать, и братьев, и жену, и даже своего неродившегося ребёнка. С кем ты останешься, недочеловек, кто тебе нос будет вытирать? Тьфу, как ты меня разозлил, вселенская зараза!

URL
27.10.2012 в 18:49

old-diplomat
...
«Перестарался, перестарался», – пробормотал Император себе под нос.
Ему всегда казалось, что в таком деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Но вышло, что перебдел он, пожалуй, слишком. Ещё ни один ситх до него не нарушал гомеостазис вселенной в такой степени. Следовательно, от Силы можно ждать любых сюрпризов, в том числе и очень неприятных.



«Неужели даже на самом краю Галактики не осталось каких-нибудь джедайских недобитков? Кого-нибудь вроде Роганды или Мары… Не может такого быть, чтобы мидихлорианы оставили галактику… Не укладывается в рамки их необыкновенной воли к жизни».
Энергично потерев ладонями лицо, Палпатин щёлкнул по кнопке вызова.
– Слушаю, ваше величество, – отозвался Пестаж.
– Друг мой, подай-ка мне статистику рождения людей с мидихлорианами… И знаешь, не только людей, а существ всех рас, за последние… м-м-м, давай за пять… нет, за десять лет.
Через несколько минут в его электронном блокноте загорелось сообщение, Палпатин открыл его — и часто заморгал голыми, без ресниц, веками.
– Пестаж, зайдите, – бросил он в селектор, и когда его ближайший соратник появился у императорского стола, недовольно ткнул пальцем в экран. – Как это понимать? Почему такое количество приписок? Этого быть не может! Какую премию получают сообщившие о рождении мидихлорианового существа?
– Триста кредитов, ваше величество. Или триста кредитов матери, если добровольно.
– Триста кредитов! Вы представляете, какие суммы были выкачаны из бюджета под эти липовые сообщения?! За десять лет! Вот так случайно ткнёшь пальцем – и попадаешь в гнездо приписок и воровства! А потом возникает вопрос: где взять деньги на ликвидацию продовольственного кризиса при пустой казне!
– Ваше величество, а в чём дело? Где, собственно, приписки?
– А в том, что за последние пять лет не родилось ни одного живого существа, чувствительного к Силе, понимаете вы?! Ни одного! А мне показывают триллионные расходы на эвтаназию мидихлориановых младенцев!!! Да на эти деньги можно построить две Звезды Смерти! Перевооружить армию! Приставить к каждому неблагонадёжному джаве двух провокаторов!
– Понял, – кивнул секретарь. – Я проверю, ваше величество, и доложу. Виновные понесут суровое наказание.

...
– Ваше величество, позвольте? По поводу мидихлориановых рождений.
– Да.
– Я проконсультировался с Айсард. Это не приписки.
Запавшие глаза Палпатина ввинтились прямо в зрачки Пестажа. За сорок лет службы Сейт так и не привык к этому леденящему взгляду. Но он привык надевать на душу маску спокойного ожидания.
– Это не приписки, – повторил верный слуга Императора. – Число рождений действительно растёт в заметной прогрессии, ваше величество. С каждым годом выплачивается всё больше и больше вознаграждений, но все они обоснованны и подтверждены документами.
– Подтверждены документами?! Но я не чувствую этого, говорю я вам!! А документы можно нарисовать! В статуправлении заговор против Императора!
– Ваше величество, правильно ли я вас понял, что в статуправлении обнаружилась группа врагов народа?
– В статуправлении регистрируют фиктивные случаи мидихлориановых рождений! Для того чтобы распихивать по карманам государственные деньги!
– А может, это вы потеряли чувствительность к Силе? – спросил Пестаж, и в тоне его голоса Императору почудилась насмешка.
– Готовьте мой спидер. Я лично проедусь по роддомам и всё проверю. Если верить нашим статистикам, каждый день на Корусканте рождается от одного до пяти чувствительных к Силе. Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

Главврач больницы района Розовые Столбы встретил императорский кортеж «под козырёк». Это был настоящий служака, военная косточка, чем-то напоминавший покойного Таркина. Высочайшую инспекцию он принял с подобающей дрожью в коленях и верноподданническими речами. Серые робы персонала едва пробивались сквозь плотный ряд личной императорской гвардии.
– Хочу посмотреть, как Империя встречает своих новых граждан, – глухо выговорил Палпатин. – Где у вас тут родильное отделение?
Вперед выступил один из врачей, стоявших позади главного.
– Позвольте, ваше величество… Для молодых матерей может быть сильный стресс… Стерильность палат… Разрешите, мы предупредим их о вашем визите…
– Ничего с вашими матерями не случится. Уверяю вас, я абсолютно стерилен.
– Как вам будет угодно, ваше величество… Но это кормящие матери, им может быть неловко перед посторонним мужчиной…
– Я не мужчина, я ваш Император! – возмутился Палпатин. – Передо мной не может быть закрытых дверей, доктор! В моей Империи я никому не посторонний! Я лично стою на страже безопасности мира и порядка! Или вы и гражданки, находящиеся под вашим попечением, встаёте в один строй со мной – или мне непонятно, что вы все вообще здесь делаете!

В палате не было ни звука. Нет, там, конечно, были звуки – мяуканье младенцев, скрип кроватей, слабое гудение ламп, шорох вентиляции, стук сердец, ток крови, шум лёгких… Но тех звуков, которых он ждал — не было.
«Не будешь же ты ходить от палаты к палате, от больницы к больнице?» – спросил он себя.
«Буду».
– Этим лицам ещё не делали анализ крови?
– Д-делали, ваше величество. Всем делали. Мидиположительные у нас в отдельном боксе…
Если уж проверять, так проверять.
– Мне нужен анализатор, – бросил он в воздух. Перед ним тут же возник прибор в раскрытом автоклаве, его поддерживала металлическая конечность робота. Это была та же модификация, которой его обучал пользоваться Стасе Каре, старший лаборант Тиданской городской больницы, руководивший практикой школьников. Император нажал кнопку сброса контрольной индикации, приставил присосок к крошечной ручке новорождённого.
Пусто. И следующий – пусто. И следующий.
– Да, здесь всё хорошо. Поздравляю вас, гражданки, с пополнением ваших семейств. Надеюсь, вы вырастите из них достойных граждан нашей великой Империи. Где у вас бокс для положительных?
– Сю-сюда, пожалуйста, ваше величество…
Но и тут было глухо. Меддроид сразу подал ему прибор.
Все его пробы совпадали с данными анализа при рождении. Ни о каких приписках не было и речи. Перед ним лежало девять новорождённых – шесть мальчиков и три девочки – и в их крови, если верить индикаторной жидкости, было от семи до одиннадцати тысяч мидихлориан на единицу – а Дарт Сидиус не чувствовал ничего.
Вот когда ему стало по-настоящему страшно.
«Я ослеп… оглох… невозможно… невозможно…»
Один из младенцев открыл глазки и посмотрел на Императора. Взгляд чётко фокусировался. Этому ребёнку было уже больше восьми дней.
– Почему они до сих пор не уничтожены?
Врачи молчали. Наконец, самый старший из них сказал:
– Это ценный материал, ваше величество, это доноры… Они необходимы нашей больнице. Один такой… организм… может спасти от двух до пяти человек… лояльных граждан Империи, поэтому мы…
«Светя другим, сгораю сам – таково призвание избранных Силой, – услышал он юный голос из глубин памяти. – Это наш путь к бессмертию».
– Поэтому вы саботируете выполнение имперского закона, подписанного лично вашим владыкой? Вы, врач, допускаете, чтобы они дышали и отравляли воздух мидихлориановой заразой?
– Эти дети не заразны, ваше величество, – ответил старый человек. – Осмелюсь заметить, что закон неоправданно жесток и только озлобляет граждан… вместо того, чтобы радовать их… осознанием вашей чуткой заботы…
– То есть вы предпочти бы жить при джедайской диктатуре?
– Нет, ваше величество, я предпочёл бы жить на свободе. Если мне позволено высказать своё мнение, я предпочёл бы, чтобы сознание одарённых не туманили обычные земные страсти. Не знаю, услышит ли мою молитву Великая Сила, но она не случайно посылает нам своё благословение. Если раньше акушер мог проработать всю жизнь и не принять ни одного мидихлорианового ребёнка, то сейчас они приходят к нам всё чаще и чаще.
– Всё чаще и чаще – это с какой вероятностью?
– По нашей клинике один на тысячу пятьсот – тысячу восемьсот рождений. Это очень высокий показатель.
«Это катастрофа», – скрипнула Тьма.
– В мои студенческие годы, – продолжал врач, – вероятность находилась в пределах шестого-седьмого порядка. Может быть, пришло время внести поправку в закон, ваше величество? Эти люди неопасны, вас кто-то неверно информировал… А вот их родители… Я лично знал семейную пару, которая, как выяснилось на суде, примкнула к антиправительственной группировке только потому, что эвтаназии был подвергнут уже третий их ребёнок.
Правильно говорил Нага Садоу: когда побеждаешь врагов с оружием, остаются враги без оружия. И с этими врагами надо продолжать борьбу.
Он подумал об Исанн Айсард, руководителе Имперской службы безопасности. Как же она не вычислила этот рассадник вопиющих антигосударственных настроений? Раньше она таких просчётов не допускала. Исанн была единственной женщиной, чей незримый «брат» вызывал у его «сестры» уважение, граничащее с восторгом. Уж они-то не искрили, порождая бессмыслицу — государственная машина работала у них как часы. И вдруг такой прокол…
– Врагам Империи нет оправдания.

URL
27.10.2012 в 18:56

old-diplomat
– Ну вот видишь, а ты мне не верил. Ещё и нахамил мне тогда, и руку на меня поднял. А Люк Скайуокер жив-здоров.
– Простите, учитель, – отозвался Дарт Вейдер. – Я тогда был не в себе.
Оба ситха глубоко задумались, каждый о своём.
– А как там на Набу? Подготовка идёт полным ходом?
– Да, владыка. Айсард, наверное, регулярно докладывает вам обо всех мероприятиях по безопасности.
– Угу. Но я ещё подумаю, участвовать ли в этой утомительной публичной церемонии. Собственно, днём мне там делать нечего, я просто хочу полюбоваться полнолунием трёх лун в день «кос» в моём деревянном домике. И хочу, чтобы со мной были только самые близкие. Ты, Сейт, Дориана, Исанн, Роганда. Может быть, ещё Мара… Или нет, женщин не нужно. Когда они вместе, это уже не праздник, а дурдом. Дом дур. А если взять одну, остальные потом утопят её в интригах. Для них, пожалуй, проведём отдельный праздничный приём на Корусканте. На Набу и своих змей достаточно.
Вейдер молча слушал.



– Пожалуй, не нужно и Пестажа с Дорианной. Пусть это будет настоящий семейный праздник. Мы с тобой, и ещё юный Скайуокер. Как ты думаешь, на этот раз ты не оплошаешь?
– Не оплошаю, учитель.
Оба снова надолго задумались. Выбравшись из кресла, Император прошёлся по кабинету.
– Скажу тебе по секрету, я чувствую себя уставшим. Проблема в том, что тело и дух – это принципиально разные вещи. Хочешь не хочешь, а тело ветшает. Моё-то столько всего пережило! Не меньше, чем твоё. Хорошо я придумал с этими клонами на Биссе… Ты всё ещё отказываешься от клонирования?
– Отказываюсь, владыка. Я привык… так.
– Ну, как знаешь, я тебе ничего навязываю. Но когда я сменю тело, возможно, почувствовав новые силы, я захочу… м-мнэ… испытать новые возможности, пережить иные состояния, увидеть новые миры. На тебя, друг мой, я, конечно, могу положиться – но только как на командующего вооружёнными силами. Государство я на тебя оставить не могу. Пестаж – толковый деятель, но он уже в годах, и случись что, Исанн и Роганда вцепятся ему в глотку, и пока они будут месить друг друга, моффы растащат страну по регионам. А вот на Люка Скайуокера я бы свою Империю мог оставить спокойно. Не опасаясь, что когда я вернусь, то застану гражданскую войну или какую-нибудь Новую Республику. И не потому что он сын Скайуокера, а потому что он сын Падме Амидалы Наберрие.
– Да, владыка.
– Кроме того, я чувствую изменения в Силе, которые нам с тобой совсем ни к чему. Если Люк станет нашим союзником, нам удастся их превозмочь. Сила – она ведь женщина, и такие старые развалины, как мы с тобой, её уже не удовлетворяют. Это факт. Так что позаботься о том, чтобы парень был с нами в день «кос». Пусть увидит родину своей матери. Она подходит его духу гораздо больше, чем Татуин.
– Да, владыка.
– Ты ведь хотел править с ним вместе, как отец и сын? Вот и помоги мне устроить всё наилучшим образом. Чтобы у меня были развязаны руки, и я мог смело отправиться в неизведанные регионы. Чует моё сердце, что там как-то очень нехорошо.
– Да, владыка. Но я опасаюсь, – Вейдер немного замялся, – что Кеноби основательно задурил ему голову джедайскими байками. Если Люк вырос под его присмотром…
– Об этом не переживай. Уж мы-то с тобой знаем, чего стоят его учительские потуги, не правда ли? Или мне и в этом случае слово «правда» не идёт?
– Простите, учитель, но в этой связи мне вспоминается одна татуинская поговорка. «Подлецу всё к лицу».
– Но-но, не нарывайся, – фыркнул Палпатин, но беззлобно, даже весело. У него было очень хорошее настроение. – Иди, работай. И да пребудет с тобой Сила!

URL
27.10.2012 в 18:59

old-diplomat
В стальной скорлупе недостроенной «Звезды Смерти» Император ждал появления Вейдера с Люком с минуты на минуту. Скоро он увидит сына Падме Наберрие своими глазами – и одержит самую блистательную победу в своей жизни.
Давно он не испытывал такого приятного возбуждения.
Парень, наверное, даже не догадывается, какая кровь течёт в его жилах. Зациклился на этой механической кукле: «Отец, отец…» Тьфу!
Конечно, откуда мальчишка с Татуина мог бы догадаться, что в набуянском гербовнике фамилии Наберрие и Наруме стояли рядом? И из этих ветвистых родов, плодовитых, словно шуура сорта «зёрна истины», осталось всего двое живых, последних: Кос Палпатин, сын Газере Наруме, и Люк Скайуокер, сын Падме Наберрие.
Несомненно, Амидала была той женщиной, о которой предупреждал его Марка Рагнос. Теперь Палпатин понимал это очень хорошо.



Раньше он её недооценивал, а она-то и была его главнейшим политическим противником. Воистину всё не таково, каким кажется. Несмотря на все свои недостатки и просчёты, Амидала была государственным деятелем галактического масштаба. Многие годы она держала его в тонусе. Сын такой матери, к тому же одарённый Силой, не может быть слабым или неумным человеком.
Как славно всё складывается! Его воля по-прежнему правит Силой. Он по-прежнему держится середины, и жизнь его бесконечна. Он победил свою соперницу, как наставлял его Марка Рагнос. И победит вдвойне, когда обратит сына Амидалы на Тёмную сторону.
«Да, Люк может стать моим истинным преемником, – мечтательно улыбнулся Император, прикрыв глаза бугристыми веками. – Он не отступит перед опасностями Пути. Его воля и ум обуздают все поползновения моффов к расколу. Он будет хранителем Империи. По сути, это будет мой первый настоящий ученик. Такой, от руки которого и умереть не стыдно. Ну, до этого, думаю, дело не дойдет... Я буду обучать и направлять его, как Фриддон Надд Экзара Кана, но совсем по другому сценарию».
Он почувствовал приближение отца и сына, и сердце его горячо забилось. В иллюминаторе, к которому было повёрнуто его кресло, ярко горели звёзды и позиционные огни флагманов имперского флота.
Кто сказал, что он потерял чувствительность к Силе?

Конец
URL