"В советской школе был предмет, вроде бы, не имеющий прикладного значения вовсе, но нацеленный неявно как раз на постепенное втягивание маленького человека в большую жизнь, создававший в детской голове каркас взрослого мира. Предмет этот, хочу я сказать, - литература.
Литература, как вы помните, последовательно изучала писателей. То есть, писатель здесь – выделенная позиция. Центр мироздания. Пушкин – это наше все. Толстой, как минимум, зеркало русской революции. Евгений Онегин, хоть он, правда, и не писатель, но пусть в тексте останется, – энциклопедия русской жизни. Ну и так далее. Эти цитаты знали все, даже самые отчаянные двоечники, в жизни ни одной книги не прочитавшие. Их принято было вывешивать на стенах в классах, на специальных транспарантах.
Итак, писатель. Человек, который пишет, как правило – так уж принято в русской литературе, - что-нибудь длинное. Но не это важно.
Школьника, если вы вспомните собственный опыт, учили вовсе не понимать устройство текста или хотя бы просто наслаждаться его красотами. Школьника учили – кстати, это придумали не учителя словесности в советской школе, а Виссарион Белинский и куча авторов масштабом поменьше еще в позапрошлом веке, - искать в произведении высший смысл. Соотносить с превратно понимаемой историей и обманом выстраиваемой современностью. Укладывать в жесткие схемы, выдуманные классиками марксизма (каковые, между прочим, не были литературно одаренными людьми, выражаясь мягко). Литература, каждая конкретная книга, становилась не историей персонажей, в ней описанных, а учебником главного предмета, который в программе при этом вроде бы отсутствовал, - русской жизни.
Ну, вы все это прекрасно помните. Вы все вымучивали, списывали из учебников, из предисловий к многотиражным изданиям классиков эту смертную скуку".
russ.ru/Mirovaya-povestka/Social-nye-seti-koty-...
"Можно так определить - романы Терехова так же ясны, как бывает ясен пень"
"Слишком поздно он убеждается, что секс - не любовь, секс всегда покупается страстью-соблазнением, богатством и властью – вот для чего надо рваться в «систему». Но на самом деле невозможно ничего жизненно важного купить, обогатить и усилить (секс всегда растрата), невозможно получить любовь дочери за эксклюзивную квартиру в центре (квартиру приходится продать, чтобы отдать дань людям местности, бандитам), война с бывшей женой всегда проиграна заранее, несмотря на все возможные заносы и тщательно организованные звонки судьям".
russ.ru/Mirovaya-povestka/Nemcy
Литература, как вы помните, последовательно изучала писателей. То есть, писатель здесь – выделенная позиция. Центр мироздания. Пушкин – это наше все. Толстой, как минимум, зеркало русской революции. Евгений Онегин, хоть он, правда, и не писатель, но пусть в тексте останется, – энциклопедия русской жизни. Ну и так далее. Эти цитаты знали все, даже самые отчаянные двоечники, в жизни ни одной книги не прочитавшие. Их принято было вывешивать на стенах в классах, на специальных транспарантах.
Итак, писатель. Человек, который пишет, как правило – так уж принято в русской литературе, - что-нибудь длинное. Но не это важно.
Школьника, если вы вспомните собственный опыт, учили вовсе не понимать устройство текста или хотя бы просто наслаждаться его красотами. Школьника учили – кстати, это придумали не учителя словесности в советской школе, а Виссарион Белинский и куча авторов масштабом поменьше еще в позапрошлом веке, - искать в произведении высший смысл. Соотносить с превратно понимаемой историей и обманом выстраиваемой современностью. Укладывать в жесткие схемы, выдуманные классиками марксизма (каковые, между прочим, не были литературно одаренными людьми, выражаясь мягко). Литература, каждая конкретная книга, становилась не историей персонажей, в ней описанных, а учебником главного предмета, который в программе при этом вроде бы отсутствовал, - русской жизни.
Ну, вы все это прекрасно помните. Вы все вымучивали, списывали из учебников, из предисловий к многотиражным изданиям классиков эту смертную скуку".
russ.ru/Mirovaya-povestka/Social-nye-seti-koty-...
"Можно так определить - романы Терехова так же ясны, как бывает ясен пень"
"Слишком поздно он убеждается, что секс - не любовь, секс всегда покупается страстью-соблазнением, богатством и властью – вот для чего надо рваться в «систему». Но на самом деле невозможно ничего жизненно важного купить, обогатить и усилить (секс всегда растрата), невозможно получить любовь дочери за эксклюзивную квартиру в центре (квартиру приходится продать, чтобы отдать дань людям местности, бандитам), война с бывшей женой всегда проиграна заранее, несмотря на все возможные заносы и тщательно организованные звонки судьям".
russ.ru/Mirovaya-povestka/Nemcy
-
-
25.06.2012 в 14:46old-diplomat, да, да и еще раз - да!
Да и учительницы по литературе мне попадались, как я сейчас понимаю, феерические дуры