Приснился интересный сон.
читать дальшеКак будто мы с женой заходим в метро (это московское метро, какая-то старая помпезная станция, которую я не могу идентифицировать; это место снилось мне неоднократно) и спускаемся по эскалатору. Но эскалатор, чем глубже, тем всё больше оказывается без ступенек, а просто цементным пандусом, в ямах и потёках. Поэтому приходится внимательно смотреть под ноги, но всё же скользится по нему хорошо.
Оканчивается эскалатор вовсе не вестибюлем между ж/д путями, а выходом в город. Когда мы оказываемся в городе, то понимаем, что это Москва 1930-х годов, скорее первая половина, чем вторая. Многих выходящих из метро останавливают служащие НКВД в печально известных фуражках с синим околышем и ромбами в петлицах.
Я понимаю, что вид моей одежды может вызвать множество вопросов, и мне лучше подумать о путях отступления, в то время как у жены есть возможность как-то пробраться через кордон. Так мы и поступаем: она идёт к выходу, в сторону НКВД-шников, и действительно оказывается снаружи, на улице, а я остаюсь в холле. Я понимаю, что жена ничего не сделает для того, чтобы помочь выбраться и мне, но не только не обижаюсь на неё, но даже рад, что она на свободе. Она уходит от меня без всякого сожаления, и мне немного грустно, что она даже не оглянулась. Но грусть моя быстро проходит, подавленная другой эмоцией – чувством опасности.
Отступая всё дальше назад, я вытаскиваю из рюкзака, который был у меня за спиной, свой мобильный телефон, и вижу на экране карту Земли, которая стремительно укрупняет масштаб. В конце концов она показала кварталы Донецка, всё крупнее и подробнее. Каким-то образом я оказался в этом городе: карта придвинулась так близко — и вот я уже стоял на улице недалеко от ж/д вокзала.
На улице было довольно много людей. Слышалась сильная канонада. Рядом со мной проходила девушка лет 19-20, светловолосая, в тёмной курточке и джинсах. Я хотел о чём-то спросить её (точно не "как прйти в библиотеку"
), но вдруг совсем рядом взорвался снаряд, и взрыв был такой сильный, что воздушной волной нас (и многих других людей) подбросило вверх и выбросило в некий сильно илистый пруд — то ли в парке, то ли в ботсаду... Но все, кто упал в этот пруд, остались живы. Поднявшись из воды, девушка показала мне достаточно широкое золотое кольцо и сказала, что нашла его в пруду. Зачерпнула ил — и вот что оказалось у неё в руке. Я сказал, что это очень здорово, и тоже пошарил по дну. Оно было осклизлое, и несколько предметов, что я вытащил оттуда, были всё какие-то огромные ржавые гвозди или осколки снарядов. Сполоснув руки в воде, я сказал, что пора выбираться на сушу, и вообще, хорошо бы где-то обсохнуть. Она сказала, что недалеко есть магазин, где раздают горячий чай и пирожки. Мы вышли из пруда и довольно энергично зашагали к магазину. В помещении был свет, хотя стёкла были выбиты. Работал даже терминал электронной оплаты, зелёный такой (кажется, он называется "Кошелёк"). У окошка, похожего на билетное, стояло всего три или четыре человека, мужчины. Девушка с кольцом куда-то ушла. В общем, мне было не холодно в мокром, да и окружающие имели примерно такой же вид, как я. Они были без оружия, никак меня не приветствовали, но и не гнали. Заняв очередь к окошечку, я увидел на стене постеры чего-то высококультурного из прошлой жизни. То ли рекламировалась филателистическая выставка в музее, то ли выставка экзотических животных в зоопарке. Было много зелёно-коричневых пятен, кажется, зелёный хамелеон...
На этом я проснулся.
Наверное, это отголоски прочитанной перед сном статьи о том, что "путенслил-путеннеслил"
читать дальшеКак будто мы с женой заходим в метро (это московское метро, какая-то старая помпезная станция, которую я не могу идентифицировать; это место снилось мне неоднократно) и спускаемся по эскалатору. Но эскалатор, чем глубже, тем всё больше оказывается без ступенек, а просто цементным пандусом, в ямах и потёках. Поэтому приходится внимательно смотреть под ноги, но всё же скользится по нему хорошо.
Оканчивается эскалатор вовсе не вестибюлем между ж/д путями, а выходом в город. Когда мы оказываемся в городе, то понимаем, что это Москва 1930-х годов, скорее первая половина, чем вторая. Многих выходящих из метро останавливают служащие НКВД в печально известных фуражках с синим околышем и ромбами в петлицах.
Я понимаю, что вид моей одежды может вызвать множество вопросов, и мне лучше подумать о путях отступления, в то время как у жены есть возможность как-то пробраться через кордон. Так мы и поступаем: она идёт к выходу, в сторону НКВД-шников, и действительно оказывается снаружи, на улице, а я остаюсь в холле. Я понимаю, что жена ничего не сделает для того, чтобы помочь выбраться и мне, но не только не обижаюсь на неё, но даже рад, что она на свободе. Она уходит от меня без всякого сожаления, и мне немного грустно, что она даже не оглянулась. Но грусть моя быстро проходит, подавленная другой эмоцией – чувством опасности.
Отступая всё дальше назад, я вытаскиваю из рюкзака, который был у меня за спиной, свой мобильный телефон, и вижу на экране карту Земли, которая стремительно укрупняет масштаб. В конце концов она показала кварталы Донецка, всё крупнее и подробнее. Каким-то образом я оказался в этом городе: карта придвинулась так близко — и вот я уже стоял на улице недалеко от ж/д вокзала.
На улице было довольно много людей. Слышалась сильная канонада. Рядом со мной проходила девушка лет 19-20, светловолосая, в тёмной курточке и джинсах. Я хотел о чём-то спросить её (точно не "как прйти в библиотеку"
), но вдруг совсем рядом взорвался снаряд, и взрыв был такой сильный, что воздушной волной нас (и многих других людей) подбросило вверх и выбросило в некий сильно илистый пруд — то ли в парке, то ли в ботсаду... Но все, кто упал в этот пруд, остались живы. Поднявшись из воды, девушка показала мне достаточно широкое золотое кольцо и сказала, что нашла его в пруду. Зачерпнула ил — и вот что оказалось у неё в руке. Я сказал, что это очень здорово, и тоже пошарил по дну. Оно было осклизлое, и несколько предметов, что я вытащил оттуда, были всё какие-то огромные ржавые гвозди или осколки снарядов. Сполоснув руки в воде, я сказал, что пора выбираться на сушу, и вообще, хорошо бы где-то обсохнуть. Она сказала, что недалеко есть магазин, где раздают горячий чай и пирожки. Мы вышли из пруда и довольно энергично зашагали к магазину. В помещении был свет, хотя стёкла были выбиты. Работал даже терминал электронной оплаты, зелёный такой (кажется, он называется "Кошелёк"). У окошка, похожего на билетное, стояло всего три или четыре человека, мужчины. Девушка с кольцом куда-то ушла. В общем, мне было не холодно в мокром, да и окружающие имели примерно такой же вид, как я. Они были без оружия, никак меня не приветствовали, но и не гнали. Заняв очередь к окошечку, я увидел на стене постеры чего-то высококультурного из прошлой жизни. То ли рекламировалась филателистическая выставка в музее, то ли выставка экзотических животных в зоопарке. Было много зелёно-коричневых пятен, кажется, зелёный хамелеон...На этом я проснулся.
Наверное, это отголоски прочитанной перед сном статьи о том, что "путенслил-путеннеслил"
@темы: "Житие мое... – Какое твое житие, пёс смердящий, ты посмотри на себя!" (с), Сны