[old-diplomat]

Подумал над своими литературными опусами – и захотелось повесить на эту страничку предисловие Хаксли к его роману 1932 года "О дивный новый мир".

"Затяжное самогрызенье, по согласному мнению всех моралистов, является занятием самым нежелательным. Поступив скверно, раскайся, загладь, насколько можешь, вину и нацель себя на то, чтобы в следующий раз поступить лучше. Ни в коем случае не предавайся нескончаемой скорби над своим грехом. Барахтанье в дерьме -- не лучший способ очищения.
В искусстве тоже существуют свои этические правила, и многие из них тождественны или, во всяком случае, аналогичны правилам морали житейской. К примеру, нескончаемо каяться, что в грехах поведения, что в грехах литературных, -- одинаково малополезно. Упущения следует выискивать и, найдя и признав, по возможности не повторять их в будущем. Но бесконечно корпеть над изъянами двадцатилетней давности, доводить с помощью заплаток старую работу до совершенства, не достигнутого изначально, в зрелом возрасте пытаться исправлять ошибки, совершенные и завещанные тебе тем другим человеком, каким ты был в молодости, безусловно, пустая и напрасная затея.
Вот почему этот новоиздаваемый "О дивный новый мир" ничем не отличается от прежнего. Дефекты его как произведения искусства существенны; но, чтобы исправить их, мне пришлось бы переписать вещь заново -- и в процессе этой переписки, как человек постаревший и ставший Другим, я бы, вероятно, избавил книгу не только от кое-каких недостатков, но и от тех достоинств, которыми книга обладает. И потому, преодолев соблазн побарахтаться в литературных скорбях, предпочитаю оставить все, как было, и нацелить мысль на что-нибудь иное.
Стоит, однако, упомянуть хотя бы о самом серьезном дефекте книги, который заключается в следующем. Дикарю предлагают лишь выбор между безумной жизнью в Утопии и первобытной жизнью в индейском селении, более человеческой в некоторых отношениях, но в других -- едва ль менее странной и ненормальной. Когда я писал эту книгу, мысль, что людям на то дана свобода воли, чтобы выбирать между двумя видами безумия, -- мысль эта казалась мне забавной и, вполне возможно, верной. Для пущего эффекта я позволил, однако, речам Дикаря часто звучать разумней, чем то вяжется с его воспитанием в среде приверженцев религии, представляющей собой культ плодородия пополам со свирепым культом penitente. Даже знакомство Дикаря с твореньями Шекспира неспособно в реальной жизни оправдать такую разумность речей. В финале-то он у меня отбрасывает здравомыслие; индейский культ завладевает им снова, и он, отчаявшись, кончает исступленным самобичеванием и самоубийством. Таков был плачевный конец этой притчи -- что и требовалось доказать насмешливому скептику-эстету, каким был тогда автор книги.
Сегодня я уже не стремлюсь доказать недостижимость здравомыслия. Напротив, хоть я и ныне печально сознаю, что в прошлом оно встречалось
весьма редко, но убежден, что его можно достичь, и желал бы видеть побольше здравомыслия вокруг. За это свое убеждение и желание, выраженные в нескольких недавних книгах, а главное, за то, что я составил антологию высказываний здравомыслящих людей о здравомыслии и о путях его достижения, я удостоился награды: известный ученый критик оценил меня как грустный симптом краха интеллигенции в годину кризиса".

В похвалу своему бедному творчеству могу сказать, что ни одного своего героя я не доводил до самоубийства.
Более того, я спас Ксанатоса, которого Уотсон заставила покончить с собой.
Ура, товарищи?
Ну, конечно, ура!

@темы: Любимые цитаты, Книги

Comments

[ray_nort]

Конечно, ура :-)
Я с одной стороны понимаю авторов, которым не хочется, чтобы положительный герой сам лично убивал отрицательного. Особенно в ЗВ, когда так много завязано на ценности жизни и пр. Особенно в варианте "учитель убивает ставшего некачественным ученика". Но с другой стороны, уж очень это плохой выход - самоубийство...

[old-diplomat]

Думаю, всем Достоевским, равно как и их поклонникам , также хочется, чтобы старый пень Великий инквизитор а) перестал нести ахинею, которую он несёт в массы; б) ушёл в затвор с тоннами бумаги и цистернами чернил – и извращался бы наедине с собой. Тот-то хорошо горело бы после его смерти! Я только за такие костры
Выдумал же бред, будто чудо, тайна и авторитет лежат исключительно в области Тьмы – и из-за вывиха своего мозга столько народу в Испании пожёг! Лакричные конфеты ему с утра до вечера, а ещё лучше – полный покой под памятником с табличкой.

[ray_nort]

Ну да. "Этих в жабонарий!", как говорил крышесносный доктор Смог...

[old-diplomat]

ray_nort, Особенно в варианте "учитель убивает ставшего некачественным ученика". Но с другой стороны, уж очень это плохой выход - самоубийство...
Целиком с Вами согласен. Но если выбирать из двух зол, то лучше (да, ужасное слово) убить, чем вынудить к самоубийству. Именно поэтому в моей версии событий Ксанатос покончил с собой. Не потому, что совсем не было выхода (в конце концов, что мешало ему хорошенько поломать свою умную голову над планом побега из тюрьмы?), а потому что он не умел прощать.
Не знаю, научится ли он этому в своём новом состоянии... Смею надеяться, что потихоньку таки да.