Сегодня получил известие от бывшей жены, что умер её муж. Ну, я сразу с утра поехал на Афонское подворье, потом в Лавру, заказал сорокоусты, неусыпаемую Псалтырь, на вечерней службе послушал Шестопсалмие с мыслями о нём. Короче говоря, сделал то необходимое, что один человек может сделать для другого человека.
Такое чувство, что сегодня я прошёл какой-то важный экзамен. Двенадцать лет она разрывалась между нами, и наконец выбрала его. А теперь даже не может сделать необходимейшее для самого близкого человека: прочитать три заупокойных псалма.
То есть я, конечно, помню, как у меня закипала кровь от ревности и темнело в глазах. От одного звука его имени я впадал в бешенство. Во время нашей первой и последней встречи только мысль об ужасе сестры оттого, что я окажусь в тюрьме, остановила меня от убийства. У меня в кармане были ключи, и я уже примеривался и хорошо видел, как я воткну их ему в горло.
Не могу сказать, что это было не со мной. Это было со мной. Но это было с каким-то другим мной. Наверное, так же, как я сейчас, чувствовал себя Карлик Нос после того, как к нему вернулся его подлинный облик.
До чего же хорошее состояние бесстрастие! Относительно недавно мне было дано пережить его во сне, а сегодня, на вечерней службе, — наяву.
Со святыми упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, Валерия.
У него было много женщин и три жены, но меня терзают смутные сомнения, что последнюю дань уважения как следует отдал ему только я.
Может, в какой-нибудь другой жизни мы бы стали хорошими друзьями.
Аминь.