[old-diplomat]

Как там японцы говорят: "Одна эпоха – одна встреча".
Вспомнилось, как в английском сериале про монаха Кадфаэля главный герой не хотел выслушивать исповеди даже не потому что не имел права отпускать грехи, а просто потому, что это тяжело.

Сегодня выслушал две исповеди. И если одному собеседнику от всей души постарался помочь добрым словом и уверением, что душевные раны такого рода затягиваются достаточно быстро (бросила девушка, у парня нет отца, и он хотел создать семью, чтобы стать наконец отцом – таким, которого не было у него), и вроде бы помог: после нашей беседы он поблагодарил за общение и советы и пошёл в спортзал, то общение со вторым, снайпером исбушки, вызвало муть уже в моей собственной душе. Как ни старался я не судить, слушать бесстрастно и говорить себе, что Сам Господь приказал не вредить Каину, это Его собственное дело и разбирательство, но внутри злорадствовал, когда слушал (первая жена бросила, когда узнала, что он убийца; вторая жена бросила с ещё большим подвывертом — ушла от него к лесбиянке).
Надо теперь самому идти исповедаться в своём злорадстве. А мне предстоит общаться с ним и, может быть, ещё слушать. То есть вот место для подвига: дать бой врагу рода человеческого, который и без того достаточно поглумился над парнем. Но не хочется ни спасать его, ни перевербовывать, а просто держаться подальше от всей той от падали, которой смердит его душа.
Но не зря же его принесло ко мне... А я, как дезертир, думаю только о том как бежать с поля боя в тепло и уют.

Как священникам удаётся исповедовать без повреждения? Только благодаря помощи Св. Духа.
Как Господу Богу удаётся любить всех людей? "Что есть человек, что Ты так печёшься о нём?" Да хотя бы печётся обо мне, таком же окаянном, как этот Каин. Можно подумать, мало я убивал словом или мало хотел смерти других людей. И от музыкальной школы мы с ним одинаково страдали. Только он семь лет, а я всего три, и моя сестра любит меня, а его сестра знать его не хочет. И он на двадцать лет меня младше: я-то быстрее дела свои закончу, а ему эту землю ещё топтать и топтать. Сочувствую ему? Нет. Лучше бы он и дальше играл на скрипочке.

Какое счастье, что мой названный сын в безопасности, в моём родном городе, благополучно оторвался от матери и счастлив! Храни его Господь!