"Я ха-ха-ха-ха-ха, я буль-буль-буль-буль-буль!"
До чего же этот мультик мне настроение поднимает!

@темы: "Хорошо!" (с) Маяковский

---

Книга явно из джедайской библиотеки:



И ещё несколько из "Борхесовской библиотеки" по ссылке pankratiev.livejournal.com/195734.html
Здорово, когда дизайнер настолько любит свою работу, что в свободное время тоже с удовольствием играет шрифтами
Лишняя, на мой взгляд, только последняя.

@темы: "Хорошо!" (с) Маяковский, Книги

---

Ходили на "Жизель". Хорошо танцевали, молодцы, и оркестр не подкачал. Прима из Большого, Захарова, премьер из Немировича-Данченко, Полунин. Но в нашей ложе был очень юный любитель балета, который всё правильно и вовремя комментировал, задавал вопросы очень даже театральным шёпотом и т. п., так что спектакля было два: на сцене и на соседнем кресле. Безусловно, вызывало уважение мужество, с которым он нёс галстук: нос в него не вытирал, в руках не крутил и не грыз, а мог бы...

@темы: На полях, "Хорошо!" (с) Маяковский

---

До такой степени ничего не хочется, что просто страшно.
Не хочется даже тирамису.
"Но он исчез – и никто не знает, куда теперь мчит его байк. Один бродяга нам сказал, что он отправился в рай".
Может, это оттого, что я теперь вечером не ем? Может, в мозгу какое-то усыхание? Шарада...
Нужна какая-то новая ступенька. Какая ступенька? Ступенька, ау! Брат, поди сыщи брата!

@темы: "Житие мое... – Какое твое житие, пёс смердящий, ты посмотри на себя!" (с)

---

Тест на знание русского языка. Мелочь, а приятно

www.rb.ru/test/33/8.html

@темы: На полях

---

Кстати! Почитав тест "Какой ты парусник", понял, почему в моём представлении Сайфо-Диас светловолосый, несмотря на имя с испанскими коннотациями и достаточно убогую фицияльную иллюстрацию. Да вот же его двойник в нашем мире:
"С фотоснимка весело смотрел маленький светлоголовый, похожий на Митьку Кольцова, чилиец — Алехандро Альварес Риос".
К счастью, мой Сайфо-Диас протянул подольше, чем крапивинский Риос (того в 12 лет убили), и жизнь его закончилась тоже по воле посторонних сил, а не по моей (во как, Лукас уже стал посторонним для "ЗВ" )

Не так-то просто найти подходящую улыбку на фотографиях американского певца Дж.Маккартни, который мне кажется самым правильным "портретом", но вот эта похожа:



А здесь похоже на совсем юные годы. Во время или после очередного выяснения отношений с Дуку

@темы: "Летели два крокодила...", Star Wars, Фанфики

---

Такой чудесный тест, с таким юмором! Прямо мечта Крапивина
Спасибо  BlackDrago за наводку.

Ты Вольная Яхта

Гармония! Тобой упьюсь. Все радостно в тебе!

Пройти тест

@темы: "Хорошо!" (с) Маяковский

---

" И тая в груди злое торжество, женщина в углу слушала его". Ничего не могу с собой поделать, всегда так воспринимаю. Не "в глазах", как у автора. В глазах не утаишь.

Также у Пиаф в песне "Господи!" ("Mon Dieu"): "Le temps de s'adorer et de se maudirе" ("Время обожать друг друга и проклинать друг друга"), а никак не "Le temps de s'adorer et de se le dire" ("Время обожать друг друга и говорить друг другу об этом").
Я всегда пел и пою "maudire". Это как-то добавляет экклезиастичности.
Наверное, это моя самая любимая песня у неё.

@темы: Любимые цитаты

---

Был поставлен в тупик вопросом, что такое цецецница. Оказалось, коробочка для содержания мух цеце.
А здесь другие интересные слова. Больше всего понравился палиндром "анисина", т. е. ягода аниса.

traditio-ru.org/wiki/%D0%A0%D0%B5%D0%BA%D0%BE%D...

@темы: На полях, "Летели два крокодила..."

---

В принципе, я уже в порядке. Вчера ходили на "Лебединое озеро" московского "Русского балета". Почему-то вместо оркестра Оперы играл филармонический (наверное, те тоже уехали на гастроли). В результате музыка звучала ровно в два раза тише, чем ей положено.
Девочку Анну Щербакову с Ананиашвили, конечно, не сравнить. Очень старалась, но в образ вошла только к Одиллии.

@темы: На полях

---

Подражание Высоцкому
и, конечно, в память о нём, о его неиссякаемом юморе



Час зачатья я помню неточно...
В. Высоцкий

То ли ночь была в слезах,
То ли день не торт.
В общем, так: одна коза
Сделала аборт.
Загремел в тазу проект
В этом мире тесном —
И поплыл мил человек
Мимо дома с песней.

Захотел родиться он,
Видно, в понедельник,
Но зенит не чемпион —
Извини, брательник.
Только песенка его
Не была унылой,
Хоть и о ногах вперёд,
О воде и вилах.

Дал отмашку Командир:
Этого — обратно.
Понесло его в надир
По корням квадратным,
По пространствам чёрных вод,
По хвостам кометным —
Был прописан в наш народ
На Большом Каретном.

Знать, когда он сочинял
Песенку про йогов —
Не иначе, впоминал
Прежнюю дорогу
По созвездию Кита,
Да на горных лыжах,
И о том, что всё не так
В городе Париже.

Вот бывает что, когда
Песенка не спета:
Достаёт с любого дна
Странника-поэта!
Привирает иногда?
Ну, тогда не слушай!
Но спасает от суда
Гибнущие души.

И его любимый финальный аккорд: трам-та-ра-рам!

@темы: Стихи

---

— Ну, а в своей музыке Вы от чего-то отталкивались? На чем-то Вы стоите?
— Вероятно, стою. Но я не стою на чем-то одном. Я думаю, что все, что я когда-либо слышал, все, что мне когда-либо нравилось — вот на этом я и стою. Может, сто, а может двести имен, что мне когда-либо нравилось.
Из интервью В. Цоя в Мурманске

@темы: Любимые цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Здесь и сейчас
Фанфик

– Хорошо! – сказал Квай и, выражая полное довольство жизнью, потянулся вверх, а потом покрутил сцепленными в замок руками из стороны в сторону.
– Хорошо, – кивнул Ки-Ади, для своих Кид, продолжая есть мороженое. – И съёмки классные.
– Когда они свалились в каньон, у меня аж в животе ёкнуло, – подтвердил Квай. – На прошлой миссии мы с мастером Дуку тоже... почти так же... Только там камеры не было.
Мэйс молча тянул из трубочки противную горечь. Учитель отпустил его погулять с друзьями только при условии, что он воздержится от сладкого, а примет двести миллилитров сока ректоо, и снабдил соответствующей растворимой пилюлей. Потому что растущему организму нужна поддержка в строительстве сосудов, и всё такое.
Друзья, имевшие право на лакомство (Кид рос совсем не так стремительно, а Квай с шести лет не рос вообще), тоже решили было отказаться от мороженого. Но Мэйс убедил их, что ему совсем не хочется сладкого, а хочется ему наилучшим образом подготовиться к предстоящим соревнованиям. «А-а, ну, тогда пей свой чай!», – весело хмыкнуло мелкое шило Квай.
По крайней мере, горечь во рту отвлекала от зуда в ладонях. На киносеансе Мэйс то и дело царапал точку между большим и указательным пальцем, чтобы снять неприятные ощущения. В принципе, такую полосу препятствий, по которой они с учителем бегали по утрам, вообще невозможно пройти безболезненно... Особенно трудно давался Мэйсу подъём по тонкому канату – дело, требующее очень высокой концентрации. И, по мнению мальчика, совершенно лишнее дело.
«Зачем так мучиться, если можно просто подпрыгнуть?» – не выдержал он сегодня утром. В первый раз за время своего ученичества у мастера Сайфо-Диаса сказал своё слово против учительского.
«А если исаламири?» – ответил учитель вопросом на вопрос. – Просто нужно всегда быть здесь и сейчас. Секрет только в этом. При необходимости можно подняться даже по струне».
Действительно, выделения кожных покровов исаламири, крупных ящериц с планеты Миркр, угнетают жизнедеятельность мидихлориан – микроскопических симбионтов в крови, без которых нельзя чувствовать Силу...
И что с того, что охота на ящериц строжайше запрещена, их контрабандный вывоз с Миркра приравнивается к нелегальной торговле оружием, и вероятность столкновения с вооружившимся исаламири противником ничтожно мала? Это же мастер Сайфо-Диас, переупрямить его невозможно… Если учитель считает, что лучше раз за разом обдирать руки, чем привыкнуть всегда и во всём полагаться на помощь Силы, то ученику остается только выполнять задание.
Мэйс поймал себя на мысли о том, что он ну никак не может быть «здесь и сейчас». Казалось бы, зачем переживать о неудачах на тренировках, если можно получить удовольствие от общения с друзьями? Он же так ждал случая, чтобы провести с ними целый день! С тех пор как каждый из них обрёл учителя, это удавалось не так уж часто.
– Всё-таки мастер Сайфо-Диас очень... Очень суровый учитель, – глядя на молчащего друга, проговорил Ки. Он уже доел мороженое и сдвинул опустевшие вазочки, свою и Квая.
Мелкое Шило спокойно сидело на месте (ну, конечно, не без того, чтобы болтать ногами – жить без движения он не мог ни секунды, как электрон) и внимательно смотрел куда-то в сторону.
– Вы с ним поругались, что ли? – спросил Ки, не дождавшись комментария.
Мэйс вздохнул. Друзья побаивались его учителя. Даже Квай, которому, казалось бы, всё трын-трава. Конечно, мастер Сайфо-Диас мог произвести впечатление своим голосом, и ростом, и телосложением, и строгим выражением лица. И на Мэйса тоже в своё время произвёл. Но ведь это, как оказалось, не главное... (Парадоксально: при этом ученик жалел, что невозможно быть похожим на учителя внешностью. Хотя бы косой прямых жёлтых волос.)
– Нет, всё в порядке, – ответил темнокожий мальчик, не желая развивать тему, и начал следить за направлением взгляда Квая. Уж очень у Шила было характерное выражение: охотник напал на след.
Квай смотрел на дальний столик, за которым в одиночестве сидел посетитель, средних лет мужчина кварреновской расы. На стуле рядом с ним стояла просторная переноска, в которых обычно возят животных. Квай, друг, товарищ и брат абсолютно всех малых сих — даже противного воррта, который имел привычку сваливаться с потолка в зале биологии и больно кусать за уши — разумеется, заинтересовался.
Кваррен открыл переноску, что-то там сделал – погладил питомца? подложил корма? – и быстро закрыл. Кусается?
На несколько секунд его столик оказался вне поля зрения ребят из-за шумной компании туристов-забраков, которые высыпали на террасу закусочной из длинного аэробуса.
Аэробус долгих десять минут неуклюже маневрировал у посадочной платформы, потом отрывисто просигналил своим пассажирам и ввалился на парковку для легковых летательных аппаратов. Наверное, водитель тоже был приезжий. «Сейчас дорожный робот вкатает ему штраф», – подумал Мэйс.
– Кто это у него там в переноске... – сказал Квай вслух, когда «добычу» вновь стало хорошо видно. На секунду он повернулся к друзьям, а затем опять принялся вглядываться в интересное. Забавно подскочили разноцветные бисерные нити, в большом количестве привязанные к его ученическому хвостику на макушке.
Вот Шило умел быть «здесь и сейчас», без проблем. Конкретно в данную минуту он всей душой находился в клетке с узкими прорезями для воздуха. У Мэйса даже ладони перестали чесаться от любопытства, которое передалось ему от друга. Он тоже попытался с помощью Силы уловить образ животного, находящегося в клетке, но безуспешно. Уж куда ему в этом деле до Квая... Ему даже показалось, что он и Силу-то не может как следует почувствовать.
Но поразительное дело, у Шила тоже вышла осечка!
– Непонятно... – пробормотал маленький светловолосый мальчик, бисерные нити снова взметнулись и закачались туда-сюда. – Ребя, вы чувствуете? Там как будто ничего нет!
– Может, и так, – пожал плечами Ки. – Мужик купил пустую переноску, зашёл кафа выпить...
– Или чего покрепче, – показал Мэйс знание жизни.
– Но он же её открывал! Он трогал своего зверька! – воскликнул Квай.
Мелкое Шило очень ревностно относилось к тому, чтобы во взаимодействии с Силой быть на высоте. Особенно когда стал учеником мастера Дуку. Наверное, из-за своей беды с ростом. Друзей это не обижало, они принимали все его причуды как нечто привычное.
– Мало ли, что открывал? – заметил цереанец. – Может, там у него какая-то вещь, например, корм для животных. И он решил посмотреть, не прорвалась ли упаковка.
– Но там что-то шевелится!
Даже на таком расстоянии Квай мог видеть шевеление сквозь прорези... И по тонкому двадцатиметровому канату он забирался за двадцать пять секунд. Он же лёгкий, как пушинка. Раз-и, два-и. Дух Воздуха.
«Даже если нас и обставят на соревнованиях, ну и ладно, скажи? – заметил учитель. – Победы и поражения – ежедневная работа полководца. Мы же с тобой «зелёная нитка», не хурхы-мухры. Для нас главное – головой работать!» И похлопал своего ученика по плечу, а увидев кровь на его ладонях (увидел, увидел, не удалось спрятать руки), без слов принялся лечить. Если Мэйс и дальше будет так позорно отставать на полосе препятствий, им с учителем никогда не обойти Квая и мастера Дуку, своих главных соперников.
– И оно там не одно! – продолжал свои наблюдения Шило. – Два хвоста. Или даже три? Но почему-то никаких следов в Силе...
Дело было не в призе. Просто Мэйсу очень хотелось, чтобы его учитель почувствовал вкус победы. Только потому, что мальчик думал о предстоящих соревнованиях, в его душе появилось не совсем достойное удовлетворение оттого, что Квай со всем своим хвалёным восприятием мажет мимо цели.

Несмотря на то, что мастер Сайфо-Диас и мастер Дуку были друзьями с самых детских лет (как вот Мэйс с Кваем и с Ки), между ними стояло кое-что такое, что с трудом поддавалось объяснению. Третьим их другом был не мальчик, а девочка Дори.
Наверное, это было ужасно, вот так вляпаться в проблему на ровном месте. В памятном альбоме своего учителя Мэйс видел изображения группы, в которой росли мастер Сайфо-Диас, мастер Дуку и наставница Алу. До того – до этой идиотской любви, которая так отравляет жизнь взрослым! – у них были совсем другие лица.
Нет, мастер Сайфо-Диас и мастер Дуку не испепеляли друг друга ситхскими взглядами, не хватались ежеминутно за мечи. Они продолжали оставаться настоящими братьями. Мастер Дуку перестал встречаться с Дори и теперь оказывал знаки внимания вредной библиотекарше Йокасте (Мэйс знал, что именно за это Квай её ненавидел; ну, может, ненавидел – слишком сильно сказано, но ещё пару лет назад Шило частенько делал ей какую-нибудь пакость.)
У Мэйса, Квая и Ки состоялся серьёзный разговор. Это же ужас что такое, правда, ребята? Немыслимое дело, чтобы кому-то из них взбрело в голову влюбиться, к примеру, в Таллу. Отличная девчонка, свой парень, можно сказать, в доску – но вот чтобы из-за неё?.. И было постановлено: ни за что и никогда. На то они и джедаи, чтобы жить монашеской жизнью и не иметь другой семьи, кроме храмового братства.
«Вам хорошо, – со вздохом сказал Ки после дискуссии, у вас в Большом Мире нет никаких предков. А вот мои родители отдали меня в Храм только при том условии, что я, когда вырасту, приеду и женюсь. На целой толпе каких-то жадных тёток, которым мы чего-то должны. Хорошо, хоть после этого я стану свободным от долга перед семьёй, и они все от меня отстанут».
Стало очень грустно. Значит, родственники Ки только потому устраивали всей троице весёлые каникулы на Церее, чтобы угробить своего сына подлой привязанностью к неизвестным тёткам... Раньше Ки об этом не проговаривался, а может, и сам не знал до поры до времени. Ки вообще был очень сдержанный человек, как все цереанцы.
Мэйс будто воочию увидел страшный капкан, затаившийся на пути каждого взрослого, – и ринулся грудью в атаку, чтобы защитить друзей. Квая он успокоил, что тот ведь всё равно не вырастет, поэтому опасаться нечего, а насчёт Ки пообещал поговорить с мастером Сайфо-Диасом. Учитель его учителя – орденский казначей, неужели нельзя будет как-то выкупить Ки из матримониального рабства?
Но он ещё не успел договорить свою спасительную фразу, как Квай помрачнел, будто грозовая туча, и молча ушёл (не убежал – ушёл шагом). Ки постучал пальцем по своему высокому коническому лбу и укоризненно сказал: «Ну, ты, Винт, умеешь найти правильные слова». Ободряющему предложению Мэйса он тоже не обрадовался: ох, Великая Сила, ведь у цереанцев всякий намёк на деньги в качестве меры для человека в высшей степени оскорбителен!
А ведь Мэйс всего лишь хотел подчеркнуть, что беда может прийти только к нему, а значит, их дружбе ничего не угрожает! Уж он-то точно сдюжит. Да, он знает из уроков биологии, анатомии и физиологии, что высокого роста и крепких мускулов не бывает без гормонов, которые вызывают тягу к противоположному полу. Но что ему какие-то гормоны: дух говорит, тело выполняет! Пусть какая-нибудь дура только попробует состроить ему глазки – он её как шарахнет майнд-триком, мало не покажется!
Именно от сопереживания любимому учителю, который был так подло контужен на незримой беспощадной войне, Мэйс постоянно думал о предстоящих соревнованиях. Если бы им с учителем удалось обойти Квая с мастером Дуку… Во-первых, наставница Дори сразу увидит, кому достался более перспективный ученик. Во-вторых, мастер Дуку утрётся. Загадочный главный приз в чёрном ящике Мэйса не интересовал.

– А вдруг там исаламири? – сказал Мэйс, чтобы слегка поддразнить Квая.
– Скажешь тоже… – фыркнуло Мелкое Шило.
Ки пошевелил пальцами в направлении пустующего соседнего стола, чтобы с помощью телекинеза опровергнуть слова Мэйса. Ничего не получилось. Квай тоже поднял ладонь. Ничего.
– Неужели… действительно? – негромко проговорил Ки.
У Квая глазищи стали – на пол-лица. Синие-синие.
– Надо позвонить учителю, – сказал Мэйс.
– Зачем?! – вскинулся Квай. – Мы, что, его сами не задержим?!
– На каком основании?
– Как это – на каком?! Он провозит опасную контрабанду!
– И чем докажешь?
– Ощущения к делу не пришьёшь, – встал на сторону Мэйса Ки. – А вдруг там не исаламири? Зачем цепляться к человеку, который тебе ничего плохого не сделал? Ордену штраф, а твоему учителю – позор…
– А что, кроме исаламири? Кид, напряги свою голову! Искусственный глушитель мидиков? Тогда тем более его надо задержать!
– Но как?! Как без Силы? – закричал Мэйс. – Ты посмотри на себя, метр с капюшоном, и на него – вон какой кабан здоровый!
Между тем кваррен встал из-за стола (это оказался действительно очень рослый мужчина), взял переноску и уже намеревался вставить в платёжную щель подкатившего дроида-официанта свою карту.
Квай был уже не здесь, а там, возле столика субъекта.
– Слово и дело Республики! – услышали друзья его звонкий голосок. – Проверка документов и багажа. Гражданин, будьте добры раскрыть этот ящик.
– Винт, ну зачем ты его всё время подначиваешь? – буркнул Ки, тоже поднимаясь из-за стола. – Ведь вляпаемся! Уже вляпались. Можно же было как-то с умом…
«Уже вляпались, – понял Мэйс, когда кваррен одним небрежным движением впечатал Кваю удар ногой прямо в солнечное сплетение, вторым движением подхватил переноску – и был таков. У него был очень удачно припаркован маленький быстроходный скутер.
Юные джедаи поспешили к своему поверженному товарищу. Впрочем, Квай был уже на ногах, только кривился. Мышечный корсет у него был здорово набит, это Мэйс отлично знал. Но даже если бы мидихлорианы не были сбиты с толку испарениями исаламири, Квай не смог бы устоять на ногах при такой-то разнице в весе...
Шило, конечно, рванул бы к стоянке такси, но Мэйс ухватил его за пояс и строго сказал, подражая интонациям своего учителя:
– Надо звать взрослых.
Но это же Квай… Мэйс сам не понял, как его мелкий друг вышел из захвата. Красиво вышел, ничего не скажешь – и понёсся как ветер.
Не к стоянке такси, а к парковке частных летательных аппаратов.
– Он же сейчас и тачку угонит! – крикнул Ки. Оба они уже летели следом.
Поздно, это же Квай… Вскочив в спидер с открытым верхом одним длинным прыжком, он мгновенно отрубил блокировку штурвала и свечкой взмыл в небо. Только перламутровые искры прошлись по бокам дорогой машины.
Ну, значит, оклемался.
– За такие финты Йода точно снимет его с соревнований, – прошептал Мэйс, провожая взглядом настоящий гоночный форсаж.
— Если бы только с соревнований, – отозвался Ки. – За такую дурость Совет отстранит мастера Дуку от полевой работы на полгода. Уж я-то знаю.
Ки временами любил напомнить о своем ученичестве у самого Йоды в такой косвенной форме.
– Надо догнать. И вправить мозги, – холодно проговорил Мэйс. – Успеем?
– И на что он только рассчитывает, голова и два уха...
Мэйс не ответил. Он знал, что Квай рассчитывает на свой световой меч. На настоящее боевое оружие. Именно карликовый падаван Джинн благодаря своему мечу считался мужчиной и воином, а Мэйс Винду и Ки-Ади Мунди – всё ещё детьми.
«Мастер Дуку не должен был дарить ему кристалл для меча на первой же миссии, – вдруг подумал Мэйс взрослыми холодными мыслями. – Ведь Шило погибнет от такого самомнения!»
Ледяная волна понимания того, что дурацкая жажда первенства взрослого и умного мастера Дуку убьёт его маленького увлекающегося друга, взметнула разум Винду словно бы в иное измерение.
– Соревнования и дисциплинарка – это ерунда, – сказал он, на этот раз не думая о том, чтобы тембр его ломающегося голоса звучал более солидно. – Главное, чтобы Квай жив остался.
Мальчик снял с пояса комлинк и набрал номер мастера Сайфо-Диаса.
– Он нам этого не простит…
Хмурый Мэйс не ответил другу-цереанцу.
– Учитель… Тут… В общем, Квай напал на след контрабандиста с исаламири в переноске. Угнал спидер и полетел за ним. Мы с Ки не знаем, что делать.
– Какой радиус воздействия вы ощутили? – послышался спокойный бас.
– Он сидел за столиком, где-то в метрах в тридцати…
– Вы возле мультиплекса «Ядро Галактики», правильно? Я сейчас в Сенате, залечу за вами через пять минут. Номер машины запомнили?
– Нерн-нерн три нуля сто пятьдесят черек-аурек, – громко сказал Ки, тоже прислушивающийся к разговору.
– Хорошо. Конец связи.
Учитель сказал «через пять минут» – ровно через такой промежуток времени у стоянки и притормозил джедайский патрульный катер. Мальчики бросились к нему, повалились на заднее сиденье, и в ту же секунду мастер Сайфо-Диас повёл машину вверх.
– Вы чувствуете его? Он жив, двигается? – спросил взрослый.
Мэйс прислушался к себе и посмотрел на Ки. Как телепат тот был мощнее.
– Да, мастер, – сказал Ки.
– Хорошо, веди его, – учитель Мэйса вытащил из «бардачка» мнемо-обруч и, не оборачиваясь, бросил Ки на колени. Цереанец тут же приладил прибор у себя на лбу, теперь импульсы его мозга подавались на бортовой компьютер и накладывались на трёхмерную карту города-планеты.

Сначала летели в молчании. Мэйс смотрел на отражение лица учителя в зеркале, ожидая какого-либо знака, по которому удалось бы понять, что грозит Кваю. Мастер Сайфо-Диас, представитель Ордена в Сенате, мыслями был здесь и сейчас. Точно не на заседании Комитета безопасности пространства, откуда таким спешным манером улетел. Он плавно вёл машину и следил за индикацией на мониторе. В этом секторе города как раз начался час пик, приходилось маневрировать.
– Бросил спидер в районе Газогенераторной-16, – сказал Ки.
– Угу, вижу, – кивнул мастер Сайфо-Диас. – Похоже, пересел на какой-то другой транспорт, более маневренный.
– Это был кваррен средних лет. Ростом немногим меньше метра девяносто. Одет обыкновенно, – заговорил Мэйс.
– Обувь? – спросил учитель.
– Походная. И не очень чистая. Квай отряхивался. Он получил от него ногой под дых.
– Переноска тяжёлая?
– Ну… нёс он её не с натугой. Но и не отмахивая. Учитель… Мы… мы же правильно действовали?
– Да, молодцы.
– И Квай? – постарался спросить Мэйс прежним деловым тоном, но робкую надежду в голосе ему заглушить не удалось.
– Найдём вашего друга, тогда и проведём разбор полётов, – пообещал мастер Сайфо-Диас.

Когда на поясе у Мэйса запиликал комлинк, мальчик чуть не вырвал крепёжный шнур. Ки тоже весь подался вперёд. Учитель протянул руку.
– Винт, это я! Я их задержал! Дуйте ко мне! Я в секторе…
– Квай, тут мастер Сайфо-Диас хочет с тобой поговорить, – пробормотал Мэйс, перебивая, и поскорее сунул аппарат в ладонь своего наставника. Ки отвёл глаза.
– Падаван Джинн, мы идём по вашему пеленгу, – нейтральным, будто автоматическим голосом сказал учитель. – Будем на месте через десять минут двенадцать секунд. Вы можете доложить обстановку?
– Да, мастер Сайфо-Диас. Злоумышленник ранен и обездвижен.
– Рана угрожает его жизни?
– Нет. Я перевязал.
– Ящик вы открывали?
– Да, сэр. Там не только исаламири. Там ещё большой голокрон.
В зеркальце Мэйс увидел, что глаза его учителя непроизвольно раскрылись шире. И откуда только вылезла эта более чем неуместная приставучая детская страшилка: «Бегут-бегут по стенке зелёные глаза...»
– Падаван Джинн, вы получаете строжайший приказ не открывать голокрон. Как поняли?
– Да, сэр. Не открывать. Но…
– Что?
– Я не открывал, но во время борьбы он сам... Ящик ударился об землю. Они далеко не разбежались, я уже собрал. А вот голокрон… Он выпал и… гудит. Что мне делать?
– Вы находитесь на улице? На открытом пространстве?
– Я втащил кваррена в информкиоск. На углу между Регенераторной беш-семьсот восемьдесят-Серый и Хота летх-пятьдесят два. Мне помогли тут… граждане. А голокрон, да, он лежит на улице. Я накрыл его своим плащом.
– Не прикасайтесь к голокрону до нашего прибытия. Повторите приказ.
– Не прикасаться к голокрону до вашего прибытия, мастер.
– Вы говорите, вам кто-то помог внести кваррена в киоск?
– Это был его сообщник, мастер. Но он оказал сопротивление… потом… и я застрелил его из бластера. У них тут выпали… Но я честно предупреждал! Два раза.
Мэйс и хотел бы не восхищаться Кваем, да не мог.
– Мы уже на подлёте, падаван Джинн. Вижу ваш киоск. Конец связи, – сказал учитель в комлинк и вернул переговорное устройство ученику. А потом добавил, глядя в потолок кабины: – Исаламири выпали, голокрон выпал, бластер выпал. Хм. Добрая традиция.

Но не успели они подрулить к огороженному светящейся лентой месту (Квай и тут всё сделал по правилам, и проблесковые светодиоды налепил), как сверху на платформу упал ещё один джедайский спидер, Мэйс едва успел моргнуть. Невероятно быстро оказавшись на целый корпус впереди, новоприбывший занял выбранное для парковки место, и мастер Сайфо-Диас издал неприятный цокающий звук, словно замещая и заклиная грохот металла по металлу. К счастью, учителю действительно удалось избежать столкновения.
Мастер Дуку в один прыжок оказался рядом со своим учеником, убедился, что с ним всё в порядке, взмахом руки отключил сознание раненого пленника и бросился к тускло рдеющему и грозно гудящему пятну на платформе.
Мэйсу стало очень неловко и стыдно, даже пальцы в сапогах поджались. Это был его позорный прокол. Он зря оторвал мастера Сайфо-Диаса от важных дел, Квай ведь справился сам – отлично справился, как и обещал (ну, если, конечно, закрыть глаза на труп вместо живого обвиняемого). В конце концов, у Шила есть свой учитель.
Но как мастер Дуку их подрезал – красиво, технично, подло! Переволновался он, видите ли, из-за за своего придурка Квая! Можно подумать!
«Сила, – застонал Мэйс про себя, – это ж надо было так облажаться с этим всем... Испортить такой день!» Ну почему, почему он не удержал Квая за шкирятник, ведь мог же, слабак, слизняк безрукий!
И новое нечто: из машины, торчавшей перед носом, вылезла («Ещё и какая-то баба…») неизвестная гражданка, тоже расы хомо.
Но вдруг некий стробоскопический эффект задержал перед глазами темнокожего мальчика смуглую женскую ногу невероятной длины и гладкости. В этой ноге, кажется, даже отразился их спидер и физиономия падавана Винду. Это разрез у неё был такой, на юбке. На платье. И потом декольте, тоже. Тоже на платье. И невиданной гладкости одно голое плечо. Второе закрывали блестящие чёрные волосы.
Мастер Сайфо-Диас бросил беглый взгляд на своего ученика и открыл дверцу. Мысли Мэйса заметались, но тут к его сознанию деликатно прикоснулся Ки. Цереанец и руку положил ему на плечо руку, прошептал, наклоняясь:
– Винт, нам лучше остаться в машине.
Нет, не мог он отсиживаться, когда его учитель из-за него... вместо того чтобы спокойно работать в своём комитете... Щёлкнул замок дверцы, пальцы Ки соскользнули с его плеча. Оказывается, на улице было прохладно. Ну конечно, они же оказались в аэродинамической трубе.
– ... за содействие соблюдению законности, – веско говорил мастер Сайфо-Диас, сама корректность и спокойствие. – Ваш спидер мы немедленно найдём и полностью компенсируем амортизацию. Об этом не волнуйтесь. Благодаря вашей машине мы смогли оперативно задержать опасного нарушителя...
Мэйс, не дыша, смотрел, как женщина всё закладывает и закладывает за ухо прядь своих бесподобно шёлковых, словно с глянцевой картинки, волос, перед которыми и ветер пасовал. Прилети вдруг вибронож незнамо из какого пространства, из пятого измерения, с ситхового Коррибана – мальчик принял бы его удар грудью, не заметив.
А эта обласканная солярием и облитая струящейся тканью прекрасная незнакомка с облачного уровня такими же глазами смотрела на его учителя.
– Миледи, по-моему, вам нельзя находиться на этом сквозняке. Прошу вас в нашу машину.
– Д-да, у меня осталось, там, в ресторане... Моё манто...
– С ним тоже всё будет в порядке, уверяю вас. А спидер ваш мы найдём самое большее за двадцать минут. Надеюсь, этот досадный инцидент не нарушил ваши планы. Мы мигом доставим вас обратно, к вашим друзьям.
– Ага, за превышение скорости уж вас-то точно не оштрафуют! – улыбнулась она.
Улыбнулась!
Мэйс ощущал всё вокруг, будто под водой. И обмен мыслеобразами учителя с мастером Дуку, которые мальчик невольно пропускал через себя («…Неужели не очередная? – Ну будь ты человеком, Саф! Вовремя же перехватил: рыла копытом и вопила, что всех порвёт из-за своей тачки. Папик, там, у неё или дядя... – Так я пошёл искать жестянку? – Будь другом. – Добро, с остальным разбирайся сам. – Саф... Спасибо»). И слова учителя, представившего его даме (Мэйс механически поклонился). И как мастер Сайфо-Диас открыл перед ней дверцу, усаживая на прежнее Мэйсово место возле себя. И как сам Мэйс влезал на заднее сиденье, к молчаливому Ки.
В салоне запахло духами. Цветами. Как в раю.
...И вот он едет...

Он знал, что делать с телом, был хорошо подготовлен (уроки биологии, дыхательные практики, помощь мидихлориан, слова учителя: «Когда растёшь, тело находится в нерасчётном режиме»). А вот что делать с сердцем, не знал. Совсем. Мастер-Сайфо Диас обращал на свою попутчицу не больше внимания, чем на дрожание дорожки гравиметра. То есть, конечно, учитель общался с ней – очень вежливо, приветливо… Ещё есть слово: галантно.
Но ведь все эти как будто непринуждённые слова, и даже комплименты — скоростным качествам её кабриолета, её вкусу в выборе аэротранспортного средства и уму в выборе противоугонной системы — произносились только для того, чтобы она не предъявила Ордену претензии из-за своей машины. Реквизированной без спроса, а возможно, ещё и побитой. Квай тот ещё водитель.
Между тем девушка – Мэйс слышал звенящую чашу её души – хотела, чтобы её красивый дорогой спидер никогда бы не нашёлся. Чтобы они летели в корускантском небе, а внизу проплывали кварталы и кварталы. И чтобы зеленоглазый рыцарь усмехнулся и ещё раз приподнял светлые брови в ответ на её вопрос, прикрытый смешком.
Не в силах выносить горечи на губах, мальчик решился на новую глупость. Которую уже за сегодняшний день?
«Учитель, – мысленно позвал он, – она же... Ведь она, может, только вас... так... за всю жизнь... Пожалуйста, подарите ей ну хоть какой-нибудь знак внимания! Настоящий. Пожалуйста!»
Взгляд мастера оторвались от дороги, и ученик увидел его глаза в зеркальце. Зелёные глаза в светлых ресницах.
Через двадцать минут поисков они нашли брошенную машину; так и стояла на Газогенераторной, слишком заметная, чтобы бывалый угонщик не почуял подвоха. И струящаяся смуглянка облеклась в коричневый плащ, который снял с себя и набросил ей на плечи каменный рыцарь (а заоблачной красавице виделось – сияющий светом, потому что это она сияла, так видел мальчик, замерший в этом струистом потоке).
«И какие теперь ваши планы?» – спросил мастер Сайфо-Диас.
Она начала говорить, и волшебство исчезло. Саф же обещал (он для неё уже был просто Саф), что довезёт её на счастливо обретенном транспорте с ветерком, игнорируя запретительные «светляки»? Да, конечно. Он из тех людей, что выполняют обещания. А зачем ей, собственно возвращаться на скучное празднование бракосочетания далеко не самой лучшей подруги? Неужели только для того, чтобы подобрать потерянное манто? Пускай подбирают незадачливые ухажёры, у которых птичка улетела из-под носа! Со свадьбы подруги девушку похищают два джедая, и похищение это замаскировано под банальный угон машины! Отказаться от такого потрясающего приключения? Это не в её стиле! В её стиле – жизнь, полная приключений!
«Полная именно таких приключений?» – иронично осведомился мастер Сайфо-Диас, проверяя работу двигателя. Взглянув на ученика, он послал мыслеобраз: не всё то Сила, что притягивает опилки.
Мэйс молча поклонился, вернулся к джедайскому спидеру, сел на приятно тёплое место водителя и двинул машину по направлению к Храму. По-прежнему пахло духами. Стыд терзал его со всех сторон.
В зеркальце был виден затылок конической цереанской головы — Ки всматривался в очертания удаляющейся перламутровой машины сквозь заднее стекло.
– Она... красивая?
– Да, – ответил Мэйс. – Наверное.
Еще долгие годы он узнавал этот спидер среди тысяч, по тончайшему запаху, и избегал пользоваться им.

Из-за за эскапады падавана Джинна мастера Дуку хотя и не отстранили от оперативной работы, но влепили строгача на Совете – за халатное отношение к своим учительским обязанностям. Имея такое взыскание, невозможно выступать в числе лучших пар «учитель – ученик», это понятно.
Мэйс был полностью согласен с решением старших. Кид держал своё мнение при себе. Квай перестал разговаривать с друзьями.

Продолжение следует

@темы: Star Wars, Фанфики

---

Кажется, начинаю потихоньку отходить от поездки и приходить в себя. Уже не так тяжело на душе от окружающей действительности. Всякий раз, когда приезжаю из Питера в Киев, меня так колбасит. Вспоминаю интервью Цоя, когда на вопрос журналистки о том, что ему не нравится в текущей ситуации в мире, он ответил "Всё".
В текущей ситуации мне нравится только моя сестра. Ну, ничего, проступят контуры хорошего

Эти записи я делаю для того, чтобы проследить, сколько мне нужно времени для выхода из депрессии средней тяжести.

@темы: "Житие мое... – Какое твое житие, пёс смердящий, ты посмотри на себя!" (с)

---

Имеющимися силами приближаю Царствие Небесное со своей стороны. Вот очень улыбнуло: вопросы детей к Богу.
miracleborn.wordpress.com/2009/12/26/%d0%b2%d0%...

@темы: Любимые цитаты

---

Ничего не хочется, кроме чтобы оставили в покое и спать. То ли это погоды такие, то ли это и есть старость, о которой так много и до большевиков говорили, и после них не меньше...
Как-то вот удалилось Царствие Небесное. Пока не вижу, за счёт чего выйти из депрессии. Новый фильм "Звёздные войны" будет ещё не скоро.
А, это из-за перевода часов обострение. Это специальные такие меры по зачистке территории.
Прям даже не знаешь, когда жить: летом жарко, а зимой темно.

Кроме того, очередной связанный для меня свитер оказался мал. Божежмой, хватит кормить Кавказ, сколько можно толстеть?!

@темы: Бу-бу-бу..., "Житие мое... – Какое твое житие, пёс смердящий, ты посмотри на себя!" (с)

---

Фундамент
Фанфик




В пальцах его снег превращался в сталь.
Б.Г. «Сталь»

– Кажется, это здесь, – прошептал Дуку, отпуская руку Дори и касаясь неровных каменных стыков. – Да, вот это место. Видишь? Кладка отличается.
Световой круг фонарика в его второй руке резвыми зигзагами пробежал по стене.
– И где-то точно есть поворотный рычаг, – так же шепотом продолжал он.
Девочка молча следила за движениями его длинных пальцев и за искрами на электрумовом браслете c графским гербом – подарке дяди к недавнему пятнадцатилетию.
Далёкая капля точила камень.
Мальчик повернулся к Дори лицом, конус света уставился в пол, но её глазам было достаточно света, чтобы увидеть победную улыбку на его губах.
– Я же говорил, что в самом низу есть много чего интересного!
– Думаю, этот проход заложили просто для укрепления фундамента, и никаких тайн мы здесь не найдём, – заметила Дори. – А тем более сокровищ.
– Найдём. Знаешь, в библиотеке среди старых книг между страницами чего только ни встретишь... Так и тут: закрыли и забыли.
– И что ты предлагаешь? Выслушивать каждый камень?
– Ну, не каждый, но... Давай погасим свет и послушаем.
Фонарик погас.
В темноте юные воспитанники Храма недолго прислушивались к тому, что может быть за стеной. Уже через минуту они взялись за руки; через пять – начали обниматься и целоваться: наконец-то во всём огромном Храме нашёлся закуток, где они могли уединиться. До этого их любимым местом для поцелуев был Музей планетологии и картографии, там находились громоздкие экспонаты и множество непрозрачных экранов, за которыми можно было с лёгкостью укрыться
Через восемь минут стена, к которой Дори прижималась спиной, подалась. Хотя поворот тайной двери и сопровождался скрипом, но был так стремителен, что находящиеся во власти чувств подростки толком не успели понять, каким образом кубарем прокатились по каменным ступеням. Спинной мозг принял решение быстрее: девочка свернулась клубком, и мальчик принял удары жёстких рёбер своим мгновенно расслабившимся, словно тряпичным телом.
– Дори, ты цела? – шёпотом заговорил Дуку, всё ещё обнимая её.
– Похоже на то. Это мы пролетели через ту дверь и так навернулись?
В её чуть слышном голосе звучал привычный смешок, который так нравился ему. К юному мужчине вернулось спокойствие. И ещё уверенность, что это ночное приключение удастся сохранить в тайне.
– Ничего, уж как-нибудь выкрутимся, – услышал он шёпот Дори и скорее угадал, чему увидел очертание её лица. – Фонарик не разбился?
– Я оставил его там... на полу...
– Это жаль. Мечом не слишком-то подсветишь.
Её замечание пришлось как раз на ту секунду, когда он включил свой синий клинок с безупречно гладкой новенькой рукоятью.
– Попробуем открыть? – Дуку кивнул на ступеньки, уходящие вверх.
– А если не удастся?
Дори смотрела на него с таким задорным блеском в глазах, что мальчик рассмеялся в полный голос. Она сразу подхватила его смех. Между ними это часто происходило – беспричинное веселье, радость по пустякам, вдруг выскакивающая, как протуберанец из солнечных недр.
Каменный свод отозвался многократным эхом.
– Удастся, – беспечно сказал Дуку, поднимая руку с мечом, чтобы оценить размер подземного зала. Высокий стрельчатый потолок, явно нерукотворный, упирался в шершавый скальный массив.
– Только не зови Сайфо, – резко сказала Дори и даже дёрнула его за руку. – Сами выберемся.
– Хорошо. Конечно. Только он уже… Уже не спит.
– Ну, передавай ему привет, – с явным неудовольствием бросила девочка и сделала несколько шагов вперёд, к широкому пещерному проходу.
Дуку поспешил за ней. Свет от его меча рассеивал темноту достаточно хорошо, чтобы ориентироваться в пространстве.
– Это один из отрогов Горы, – заговорил он, снова понижая голос. – Наверное, мы выйдем к Первым пещерам.
– Я же говорила, не будет никаких тайн и чудес, – сказала она. – Разве что…
– То, что мы здесь, это ведь уже тайна! Наша тайна.
Дори улыбнулась, взяла его за руку.
– Ага. И было бы здорово, – в её голос снова вернулась радость, – если бы стены искрились, как в Большом Гроте.
Она попыталась «плеснуть Силой», но своды пещеры не заблестели. Попробовал и Дуку, но тоже безрезультатно.
После нескольких поворотов перед ними открылось тёмное озеро.
– Здесь явно кто-то живёт, – сказали они оба одновременно и, разумеется, засмеялись. На поверхности на миг показалась спина подводного жителя.
– Угорь, – сказал Дуку.
– Электрический, – сказала Дори.
– Да нет, обыкновенный угорь. Вкусный! Их, наверное, здесь и разводят, для кухни. Ну, что, пошли обратно?
– Жалко, что нет чудес, – вздохнула она.
Мальчик прислушался. Улыбнулся, глядя в сполохи света в глазах девочки.
– Мы сейчас их сами сделаем. Давай? Например… Ты получишь зеркало. Такое, как это озеро. В нём уж точно будет много всякого интересного.
– Да, – она просияла, польщённая его щедрой верой в её талант. – И ты смело сможешь смотреться в него! Для тебя оно не будет смертельно.
– Конечно! Потому что пока ты жива, я не умру.
– Ты никогда не умрёшь, Дуку!
– Я никогда не умру, – подтвердил он. – Вода свидетель, Земля свидетель, Воздух свидетель, и Огонь!
Он высоко поднял меч в незапамятно древнем жесте – так, празднуя укрощение самой грозной стихии, поднимали факел над головой ещё пещерные мужчины, красуясь перед пещерными женщинами.
– Ш-ш-ш! Тише! – вдруг насторожилась Дори. – Слышишь? Кто-то идёт…
С лёгким шорохом Дуку погасил меч. Подростки замерли в полной темноте.
– Это Сайфо, – буркнула Дори. – Я же просила…
– Но я ничего… Он сам…
– Вот же… не спится ему…
По стенам уже бежали блики света. Дуку снова включил меч.
– А, вот вы где, – из-за поворота показалась плотная фигура и светловолосая голова Сайфо-Диаса, он освещал себе дорогу их фонариком. – Что, заблудились?
Дори фыркнула.
– Мы просто решили исследовать этот проход, – миролюбиво сказал Дуку. – Тебе тоже удалось открыть ту дверь?
– Ну да. Мне как-то стало… Подумал, что вам нужна помощь. Пошёл по следу, вижу фонарь… Тут столько поворотов, а вы не откликаетесь… Мало ли что… Тем более, у нас завтра генеральная репетиция, а ты…
– Я в полном порядке, Сайфо, – выговорила девочка, едва сдерживая досаду.
– Я тоже, – сказал Сайфо-Диас. – Но всё равно уже пора спать. Или вы собрались вплавь на ту сторону?
– Нет, мы просто хотели посмотреть, что за той дверью в стене. И всё. Вряд ли там есть что-то интересное, чтобы плыть.
– Вплавь можешь попробовать ты, раз уж вылез из-под одеяла, – вырвалось у Дори.
Зелёные глаза третьего лишнего раскрылись шире. Он посмотрел на Дори, потом на своего лучшего друга. Поморгал светлыми ресницами и даже приоткрыл рот.
«Она не знала, какой обвал вызвала в сердце том, когда в его груди бушевал чёрный неслышный гром».
Со стороны это выглядело глупо и противно, совсем не так, как у романтического классика.
Сейчас Дори ненавидела влюблённого идиота Сайфо-Диаса за эту минуту. За его дурацкую, никому не нужную самоотверженную дружбу, с которой он повсюду таскался за ними по пятам. За тщательно скрываемую похоть его крепкого атлетического тела. За его базальтовое упрямство. За его вытаращенные круглые глаза, за отвисшую челюсть и вставшие дыбом соломенные волосы. За то, что он был не Дуку.
– Зачем вплавь? – сказал Сайфо-Диас. Спокойствие давалось ему нелегко, но его голос был ровным. – Я могу пройти по воде и посмотреть, что там, на той стороне. Спорим, что он не сможет?
– Не надо, Саф, – мотнул головой Дуку. – Перестань.
Но упрямый Сайфо-Диас уже сделал несколько глубоких вздохов и ступил на кромку воды.

@темы: "Завершённое строительство", Star Wars, Фанфики

---

Сейчас много пишут про 93-й год, про расстрел парламента Ельциным. Найшуль по этому поводу сказал слово Силы, полностью в контексте "ЗВ":
«Легитимная власть — та власть, которая имеет право стрелять в своих».
Император Палпатин был полностью легитимен (ведь в правовом поле джедаи были для него "свои", никто из лиц, принимающих решения в ДДГ, не знал, что они ему чужие идеологически).
А если бы мастер Винду со товарищи изрубили умного дедушку в капусту и не потеряли власть (а с чего бы это? как говорится, nothing compares to you), они тоже были бы полностью легитимны.

И ваучерная приватизация г-на Найшуля полностью легитимна. Но на его месте оч-чень неразумно бросаться такими словами, как «я не чувствую ответственности за ваучер даже перед Богом».

@темы: Star Wars

---

Какой хороший клип можно было бы сделать из "ЗВ" на песню Меладзе "Небеса обетованные"! После множественных сцен с Энакином и Амидалой – Вейдер, крутящий шлемом, глядя на звёздную россыпь, в которой где-то затерялся Люк.
Да и на меладзевское "Красиво" тоже хорошо получилось бы: "красиво ты вошла в мою грешную жизнь" — Амидала заходит в лавку Уотто, потом она же в чёрном наряде, потом в белом; "красиво ты ушла из неё" — Амидала в Сенате с "колесом Истории" на голове, а потом в гробу.

А любимые мои ЗВ-клипы из виденных — это "Я свободен" Кипелова, "Мидихлориановая рапсодия", которая перепевка Queen, и "Выборы" Шнура.

@темы: Star Wars